– Привет.
– Привет, – Джек ответил дружески, он был рад встрече.
– Как дела? Тренируешься? – Ася почему-то чувствовала себя виноватой перед ним.
– Да, как обычно. Ну что, сильно тебя ломает?..
Ася подумала: «Джек, что ты об этом знаешь?.. Неужели и ты когда-то был в моей шкуре?» А вслух произнесла:
– Ничего, справлюсь. Спасибо.
Она очень хотела бы услышать от Джека слова поддержки, но чувство недоверия к нему было сильнее. И все же от этого короткого разговора стало легче.
Шло время. Физическое состояние Аси было нестабильным. Сильно болели мышцы, суставы, спина, мучили мысленные представления о схватках с реальным противником. Как правило, всё происходило почему-то в темноте, и это помогало ей вкладывать в удары всю свою обиду и ярость. В воображении она была безжалостной, смертельно опасной. Можно было бы молиться, как приказывал Учитель, но Ася понимала, что молитвы здесь не помогут – отсутствие тренировок было ее телу далеко не на пользу, оно требовало выбросов адреналина, и христианским смирением ему было не помочь. Нужно было что-то предпринять, но что, Ася пока не понимала.
Однажды они с мужем собрались в гости. Глеб протирал капот машины. Открылась калитка, во двор шаткой походкой вошел Вован-Болван. В запое вид его был весьма страшен – всклокоченные нестриженые волосы, синюшное одутловатое лицо, налившиеся кровью глаза, несвязная речь.
– М-мне нужны д-деньги, – не здороваясь, обратился он к Глебу.
– Что, на бутылку не хватает?
– Да ты что!!! – Болван выпучил заплывшие глаза. – На хлеб! Есть хочу! Ни копейки в кармане!
– И куда ты подевал свои копейки? – Глеб продолжал заниматься машиной и не обращал на Болвана особого внимания, хотя тот, словно привязанный, ходил за ним следом.
– Да я Мишку-алкаша встретил у магазина… Он все «Давай да давай купим…» Н-ну, я ему и к-купил…
– И сам приложился?
– Ну, не без этого, – Болван гордо улыбнулся, обнажив гнилые зубы.
Ася была в бешенстве. Мало того, что они уже опаздывали, так ее муж, кажется, и не собирался отправлять Вована восвояси. Почему он предпочитает вонючего алкаша, от которого разит перегаром и мочой, ей – законной жене?
Размахивая букетом цветов, словно алебардой, Ася двинулась к мужу:
– Ты что, не можешь его выгнать? Ты что, собираешься ему давать деньги? – ее лицо перекосилось от ярости.
– А что с ним можно сделать? – спокойно спросил Глеб. – Сейчас дам денег, поедем, он и отвяжется.
– Да ты мне не даешь денег, когда нужно, а ему… – Ася готова была заплакать и прикусила губу.
С момента начала строительства дома в Рыбачьем вопрос денег стал очень болезненным. Если раньше Глеб просто откладывал определенную сумму на хозяйство и продукты, то теперь он как бы намеренно забывал это сделать. Асе приходилось постоянно просить, выслушивать упреки, смотреть в его недовольное лицо.