– Значит, ты не гей?
Андре смотрел в окно, вертя в руках трубочку. Казалось, толпа на Невском полностью поглотила его внимание, и когда Иван уже собрался было повторить свой вопрос, парень растянул в улыбке губы.
– А разве для тебя это имеет какое-то значение? Ну ок, я гей. Но к Дугласу это не имеет отношения. Твой интерес удовлетворен?
– Вполне, – Иван уткнулся в кофе, ощущая себя немного неловко.
– А расскажи мне о себе теперь? Что тебе нравится?
– Зачем тебе это? – Иван откинулся на спинку диванчика, – Ты уедешь через три дня, а через четыре забудешь и Петербург, и меня вместе с ним. Нет, послушай, мне не лень произнести монолог о себе, таком чудесном и прекрасном, но… зачем? Не очень люблю говорить бессмысленные вещи…
– Ваня, ты сам себе противоречишь. Если ты чудесный и прекрасный, то как же я могу про тебя забыть? – Андре рассмеялся и примирительно положил руку мужчине на запястье, но тут же отдернул руку и сцепил пальцы в замочек перед собой на столе, – Не напрягайся ты так… я не собираюсь к тебе приставать.
– Ты меня неправильно понял!
– Все я понял правильно. Ты меня поцеловал, я тебе ответил, и ты теперь думаешь, что я планирую затащить тебя в постель. А я не планирую, Ваня. Далеко не все модели – безмозглые поблядушки, по крайней мере, я к таким не отношусь. И если я гей – это не значит, что мой мозг расположен ниже пояса. Давай мы действительно сейчас разойдемся по домам, и забудем сегодняшнюю прогулку. Без обид. Идет?
– Нет, – Иван сам на себя разозлился, – Нахрена ты все переворачиваешь с ног на голову? Я не хочу, чтобы мы сейчас расходились по домам. Я не хочу забывать сегодняшнюю прогулку. Я не злюсь и не обижаюсь, просто… ну не понимаю я, что за шлея мне под хвост попала!
– Кто? Куда? – испугался Андре.
– Мммм… неважно. Это значит, что я не понимаю, что происходит.
Они молча допили кофе, расплатились и вышли на улицу.
Невский продувался насквозь, холодный ветер тут же пронизал их легкие куртки, и они синхронно застучали зубами.
– Я и сам сегодня очень легко одет, – поделился Иван, – я же не собирался долго по улице ходить. Дурак такой – два года живу в Петербурге, и до сих пор не могу привыкнуть, что если утром выглядывало солнце, то это не значит, что днем не будет мороза.
– А ты не здесь родился?
– Нет. Я из маленького городка под Москвой. И учился в Москве. Но там не нашлось для меня работы – я не слишком хорош оказался для Москвы… А здесь меня пригрели в театре. Здесь люди лучше, не такие безжалостные. Помогут и словом, и делом… Один старый актер взял меня под крыло, знаешь. Вместо отца со мной нянчился. Сопли вытирал. Научил немножко ремеслу… да и жизни, наверное. Как он меня ругал, когда я не сдерживал эмоции в жизни – и зажимался на сцене! Страшными словами! Ты, говорил, актер, а не грузчик! Ты должен уметь управлять собой! Ух, как он мучился со мной! Он умер полгода назад… А я так и работаю здесь. Не хочу уезжать.