Почувствовав, что она стаскивает с моих плеч халат, я не без облегчения поднял голову и поцеловал её, обняв руками лицо.
– Ты точно этого хочешь? – прошептала она в поцелуй.
Никто никогда на этой работе не задавал этот вопрос таким серьёзным тоном и с предоставлением права выбора.
Осторожно взяв Татьяну за запястье правой руки, я поцеловал её ладонь, проведя мокрую короткую дорожку поперёк всех линий, и, не отрывая взгляда от смущённого лица, положил левую женскую ладонь себе на повязку.
– Чувствуешь? – спросил я, глядя прямо в распахнутые глаза.
На щеках гостьи вспыхнул румянец, и улыбка невольно растянула мои губы. Вообще-то улыбка могла испортить этот момент, однако судя по всему она получилась такой, какая не отпугнула и не сбавила напряжения между нами.
Татьяна мягко сбросила мои пальцы со своей правой руки и скользнула ими по животу под повязку, жарко целуя мои ключицы и грудь…
Конечно, мне было приятно, глупо отрицать очевидное: я запрокинул голову и застонал в блаженстве. И всё же инициативу терять не стоило. Я помнил, зачем мне это нужно: чужое возрождение. Возможно, что тогда во мне заговорил комплекс Бога или чрезмерное самомнение, однако я был уверен, что только мне это под силу.
Расстегнув молнию на спине платья, я помог ей снять его и увлёк Татьяну на кровать.
Есть много невербальных знаков того, что женщина не готовилась к сексу. И все они были у Татьяны. Нижнее бельё было не новым, хлопчатобумажные бежевые трусики и гладкий белый бюстгальтер было не то, к чему я привык. Педикюр отсутствовал. Ноги были выбриты, но очень небрежно, явно неохотно и только потому, что она надела платье. Конечно, я люблю ухоженных женщин, с ними очень легко и приятно. Я даже знаю, почему. Они тогда становятся обезличенными, словно манекенами, без своего запаха и особенностей. С ними очень легко, так как не надо волноваться задеть ту или иную жировую складку. С эстетической точки зрения тоже всё было отлично.
Татьяна же была иной. И мне следовало считаться с этим. Она пахла фруктами, хлебом и землей, это был именно её запах, а не парфюм. Её тело не скрывало трёх беременностей, мягкие складочки на животе и боках было не замаскировать, она вся была нежной, и очень податливой. Она очень чутко и благодарно реагировала на мои прикосновения, такая искренняя реакция заводила меня. Мне хотелось подарить этой женщине счастье. Пусть ненадолго.
С ней было просто: она деликатно направляла меня, и это здорово помогало. Однако, когда я хотел спуститься вниз, её руки крепко удержали меня от этого. Для неё это было слишком личным, я это принял.