– Ты меня слушаешь? – ну вот, Радик всё-таки заметил. Соня вздохнула. Не хотелось бы пользоваться тайным оружием, но придется.
– Я тебя прощаю, – она придала своему голосу трагичности и вроде бы даже не переборщила. – Может, ты меня поцелуешь хотя бы здесь? В темноте пятна не видно.
– Меня вовсе не смущает твое пятно! – ожидаемо возмутился Радик, но наконец-то перестал болтать и впрямь поцеловал.
Соня обняла его покрепче и с тоской подумала, что могла бы к этому и привыкнуть. Похоже, он ей всё-таки нравится, и это было обиднее всего. Пусть ей нравился бы Эдик или пугающий Влад, с которыми можно было познакомиться лишь после появления пятна. Но Радик был рядом и раньше. Неужели так оно и бывает? Несправедливо.
И она заплакала.
– Что такое? – всполошился Радик. – Целоваться со мной настолько ужасно?
– А если бы я засмеялась, – сквозь слезы пробормотала Соня, вспомнив свой первый поцелуй. – Ты бы решил, что это настолько прекрасно?
– Разумеется, – ответил Радик и чмокнул её в нос. – Так что случилось? Только не говори, что снова эта чепуха про то, что ты некрасивая с пятнами. Умоляю!
– Нет, – покривила душой Соня. Вообще-то именно об этом она и думала, но не говорить же об этом теперь! – Я думала о том, что ничего в жизни не сделала. Понимаешь?
Радик не понимал. Пришлось объяснить.
– После меня ничего не останется, – Соня снова уставилась на экран, где ожившие снова ложились штабелями – умирать. Довольно депрессивный фильм, похоже. И нудный. – Я ничего не изобрела и не создала. Не придумала лекарство от рака и не родила кучу детишек. Не написала роман века или картину. Ноль. Пустышка.
– Вот это уже совсем ерунда, – Радик неожиданно рассердился. – Пойдем.
– Но мы не досмотрели фильм, – растерянно возразила Соня, послушно поднимаясь.
– Это кино, – буркнул Радик. – Хорошие выживут, плохие умрут, и еще один хороший умрет обязательно, чтобы жизнь не казалась сказкой. Пойдем.
– Иногда все умирают, и мне кажется, этот фильм как раз из таких, – из чувства противоречия ответила Соня, спускаясь в темноте вслед за Радиком.
Тот промолчал. То ли не слышал, то ли не хотел отвечать. Кто его знает!
На улице было совсем темно, несмотря на довольно раннее время, но Радик бесстрашно двигался в сторону центра города, а не к дому, и Соне ничего не оставалось кроме как идти следом.
Остановились они около известного кафе-мороженого. Летом очереди стояли даже на улице, да и в это время года небольшой зал был наполовину полон.
– Ты ведь любишь мороженое? – спросил Радик, толкая дверь кафе и проходя внутрь.