Ей пришлось еще постоять до конца урока в коридоре, но Эдик терпеливо ждал, присев на подоконник рядом. Такая немая поддержка была именно тем, в чем сейчас Соня нуждалась. Чувство вины снова подняло голову, но теперь оно было связано с Эдиком. Что за напасть!
А потом они так долго шли молча, просто рядом, что Соня даже удивилась, почувствовав, как Эдик обнимает её за талию, сминая толстую теплую куртку.
– Эдик, я… – начала она, желая объяснить всё про Радика, про то, что она тоже ощущает себя преданной, но не успела.
Эдик развернул её к себе и наклонился к лицу.
– Ничего не говори, – шепнул он и прильнул к её губам. Его язык привычно скользнул между ей приоткрытых губ, и Соня лишь усилием воли заставила себя остаться на месте, не отпрянуть и не оттолкнуть Эдика. Лишь потому, что она не хотела снова остаться совсем одна, только и всего. Благодарность к Эдику, вот что она испытывала, и если она могла передать это с помощью поцелуев – ей следовало потерпеть.
Хотя это было не так уж просто. После Радика целоваться с Эдиком было совсем не тем. Он не чувствовал её, не понимал, что она даже не отвечает, просто напористо водил языком по её деснам, то и дело проталкивая его глубже в рот, отчего Соня почувствовала только отвращение и ничего больше.
И едва Эдик прервал поцелуй, чтобы вдохнуть, как она с облегчением отодвинулась, скрывая свои чувства за неискренней улыбкой.
– Я уже замерзла, – застенчиво призналась она, накрывая ладонями свои щеки, стремясь скрыть лживый румянец. – Пойдем скорее. Пожалуйста.
– Конечно, – похоже, Эдик так ничего и не понял, потому что он улыбнулся совсем иначе и уже куда более уверенно обнял её за талию. Идти так было неудобно, но Соня терпела. Это меньшее, что она могла дать Эдику за его немую поддержку. За то, что не оставил.
Впрочем, как оказалось, её чувство вины не распространялось на что-то большее.
– Пригласишь? – они остановились у подъезда, и Эдик прижал её к себе так сильно, что стало тепло и немного неудобно одновременно.
– М-м-м, – промычала Соня, судорожно придумывая, как отделаться от навязчивого ухажера. После этих слюнявых поцелуев ей меньше всего хотелось продолжения. А Эдик вряд ли напрашивался на чай с печеньками. В этом уж она научилась разбираться.
Но что сказать? Нужно учить уроки? Ерунда полная. Она переживает из-за Радика? Это правда, но вовсе не предлог.
– Опять бабушка? – Эдик, сам того не заметив, сам подал ей идею. И правда, он же не знает о том, что её семья оставила её одну дома! Как удачно.
– Не бабушка, мама, – вдохновенно начала врать Соня. – Она у меня ужасно строгая. Поздно возвращаться нельзя, приводить никого нельзя…