– Ты же сейчас чернильная девочка, – округлил глаза Эдик. – Разве не пора подумать о себе?
«Я и думаю о себе, идиот!» – вертелось на языке у Сони, но вместо этого она ответила:
– Не хочу с ней ссориться. Она и так тяжело переживает.
Эдик поскучнел. То ли его собственные родители отнюдь не переживали или не показывали вида, то ли из-за того, что его планы на вечер накрылись. А может, и вовсе по другим причинам. Кто его знает.
Соне не было дела, что из этого правда. Не дожидаясь его ответа, она привстала на цыпочки и чмокнула его в губы, тотчас отодвигаясь, чтобы не застрять с поцелуями надолго.
– До завтра, – шепнула она. – Спасибо, что проводил.
– Да не за что, – пожал плечами Эдик. – До завтра.
И побрел вдоль по улице в обратную сторону.
На мгновение Соне стало его жалко, и она едва не окликнула его, но удержалась. День и без Эдика был слишком непростым.
Она поднялась в свою квартиру, открыла дверь и в темноте, не включая света в прихожей, сняла обувь и бросила куртку.
– Висасуалий! – позвала она, когда поняла, что кот не встречает её у дверей. Тот замяукал из кухни, но в прихожу не выбежал.
«Не голодный, значит», – усмехнулась Соня и прошла в гостиную. Щелкнула выключателем и замерла на месте.
В кресле у стола, забравшись в него с ногами и скрючившись так, что смотреть было больно, спал Радик.
15 глава
Едва свет зажегся, как Радик заворочался, затем открыл глаза и сонно моргнул.
– Ты вернулась, – пробормотал он. – А я кота покормил.
– Я уже поняла, – только и ответила Соня.
Она вернулась на кухню и достала пакет с пельменями. Готовить сейчас что-то серьезное не было ни сил, ни желания.
Вскоре она услышала шаги – Радик плелся за ней на кухню.
– Лучше не маячь у окна, мало ли, – предупредила она его, даже не поворачиваясь. – Думаю, тебя сейчас все кальмары ищут.
– Догадываюсь, – выдохнул Радик и, подтянув к себе табурет, сел у стенки.
Соня ждала, что он спросит что-нибудь. Вроде простого «ты меня не выдашь?» или куда более сложного «ты в меня веришь?», но Радик молчал.
А когда она высыпала пельмени в две глубокие тарелки, кинула по куску масла сверху, и одну тарелку сунула ему в руки, он наконец заговорил. Только вопросов от него Соня всё равно не услышала.
– Когда Андрей стал пятнистым, он ушел из дома, – начал Радик. Пельмени стыли в его тарелке, но он не обращал на них внимания. – Вот ты говорила, твою маму увезли с приступом, и сейчас она в норме. Мне повезло меньше. Мать определили в психушку со срывом, а отец довольно быстро нашел себе новую женщину. Он решил начать всю жизнь с начала вместо того, чтобы пытаться починить эту.