– А мы и не ко мне, – ответил он, открывая тяжелую дверь и пропуская Соню вперед. – Мы к моим родителям.
Они поднялись до седьмого этажа, и Соня обнаружила, что Эдик начинает выглядеть иначе. Он пригладил волосы рукой и поправил шарф, и лицо его выражало какое-то восторженное ожидание пополам со смущением. Удивленная такими метаморфозами, Соня и сама поправила куртку, которую застегнула не на те пуговицы, когда выскочила из дома.
– Часто бываешь у родителей? – шепотом спросила она, неожиданно понимая, что совсем ничего не знает об Эдике. Сколько ему лет, давно ли он закончил школу, учился ли где-то еще… Ничего.
– Очень редко, – также шепотом ответил тот и со смущенной улыбкой пояснил. – Сестренка маленькая совсем, её пятна пугают.
– А как же сейчас? – совсем запуталась Соня.
– Сегодня её бабушка к себе из садика заберет, и она у неё ночевать останется, – пояснил Эдик и добавил с тщательно скрываемой гордостью. – Они меня сами сегодня пригласили.
Они уже стояли у двери, когда он совсем тихо произнес:
– Я ужасно завидую тебе. Ты живешь с мамой. А я радовался как дурак, когда мне сняли отдельную квартиру, сейчас бы дорого отдал, чтобы иметь возможность когда хочу приходить домой и видеться со Светкой.
«Светка – это сестра», – сообразила Соня, а Эдик нажал на звонок.
– Эдик, сынок! – невысокая миловидная женщина – теперь Соня поняла, в кого Эдик такой симпатичный уродился, обхватила его за плечи и расплакалась.
– Эдуард, это правда? То, что пишут про зараженных? – в прихожую вышел высокий мужчина с растрепанной косматой шевелюрой. Он остро глянул из-под бровей на Соню. – Мать, ну хоть при гостях не рыдай!
Женщина охнула и отступила, только сейчас заметив Соню.
– Мама, папа, это Соня, моя… моя девушка, – произнес Эдик бодро, машинально беря её за руку. – Соня, это Ирина Валерьевна, моя мама, и Геннадий Васильевич…
– Отец этого балбеса, – прервал Эдика мужчина. – Чего стоите на лестничной площадке, соседей радуете? Проходите в дом.
– Очень приятно, – запоздало пискнула Соня, позволяя Эдику втащить её в квартиру.
Похоже, его и впрямь очень ждали. Стол оказался накрыт, но Соня не успела почувствовать себя лишней, как рядом со стулом Эдика возник еще один, и на столе появились еще приборы.
– Ты, конечно, постоянно ешь домашнюю пищу, а мне приходится перебиваться пельменями и яичницей, так что я очень рад такому, – успел шепнуть Эдик, пока они мыли руки в крохотной, но чистенькой ванной.
За столом разговор не клеился.
– Итак, всё-таки ответь, – наконец произнес Геннадий Васильевич. – Это правда?