Он слегка рассмеялся, понимая, что забегает вперед. Далеко вперед, ведь еще нужно учитывать мнение одной совершенно чокнутой, но завораживающей хиппи-серфингистки. Не было ни одной разумной причины, почему они могли бы быть вместе. Они были такими разными, а он вернулся с таким тяжелым грузом на душе. Зачем женщине, полной света и жизни, интересоваться таким темным и преследуемым призраками прошлого мужчиной, как он?
И все же на мгновение он осмелился надеяться. В Беке было что-то настолько реальное и правдивое, что ему казалось, будто он может найти в себе что-то настоящее и истинное и вынести это наружу. Ему часто говорили, что у него проблемы с доверием — и неудивительно, ведь его собственная мать бросила его, когда он был ребенком, отец был повинен в смерти горячо любимого брата, а последнюю дюжину лет он провел в зоне боевых действий. Но с Бекой он чувствовал, что, каким-то образом, сможет научиться доверять. И снова в его голове появилась безумная мысль.
— Над чем смеешься? — спросила Бека. Странная тень промелькнула в ее восхитительно синих глазах, когда она откинулась назад, глядя на него. — Ничем ни хочешь поделиться с общественностью?
Маркус улыбнулся ей.
— Просто размышляю. По большей части о том, какая ты чудесная.
Она покраснела, а он с удовольствием наблюдал, как ее лицо и шея становятся розовыми.
— Я не чудесная, — сказала она. — Хотя в этом есть доля истины.
Он наклонил голову, чтобы поцеловать ее.
— Конечно, ведь ты самое настоящее чудо, Бека. Я знаю, что не всегда ценю твою причудливую сторону, но я не хочу, чтобы ты думала, что ты мне не нравишься такой, какая ты есть.
По какой-то причине, которую он не понимал, ее лицо стало еще печальнее, тени переместились с ее глаз на эти сочные губы, которые больше не улыбались в расслабленном удовлетворении.
— В чем дело? — тревожно спросил он, приподнимаясь на локте. — Бека, милая, я просто пытаюсь сказать тебе, как много ты для меня значишь. Знаю, что не очень хорошо это показываю, но не думай, что все, что между нами произошло, это просто выброс адреналина. Это многое значит для меня. — Он улыбнулся ей, потянув за один золотистый локон. — Клянусь, ты околдовала меня. Я никогда не чувствовал себя так хорошо раньше.
Бека вздохнула, садясь в постели и натягивая легкое одеяло, наброшенное на спинку дивана, чтобы прикрыть большую часть своего удивительного тела. С которым он только что занимался любовью. Дважды.
— Для протокола, — сказала она, — я хотела бы прояснить, что не накладывала на тебя заклятие.
Маркус моргнул, чувствуя, что что-то упустил.