Три! Они одновременно рванулись к торчащему из дерева копью, только в отличие от пятнистого Хильд не пыталась завладеть варварским оружием, а ударила по руке, да так удачно, что вспорола ее от кисти до локтя. Яростный рев наполнил ее душу ликованием. Врешь, не возьмешь, хотела крикнуть она, но из горла вырвалось только ликующее:
— Ху!
— Ху! — Ответил туман, и прямо на нее выпрыгнула третья фигура.
Она успела отвести руку с ножом только потому, что заметила в его руках меч, такой, каким пользовались эйги Стаи: обоюдоострый клинок почти в метр длиной, небольшая гарда и массивное навершие.
— Скажи мне, что ты в порядке, — голос Орвара звучал непривычно глухо.
— Да. — Хильд опустила глаза и только сейчас заметила, что ее свитер покрыт алыми брызгами. — Это не моя кровь. Они… — Она зарычала и бросилась вслед исчезнувшим чужакам, — … ранили Гарма… собаченьку нашу. Я их убью!
— Нет. — Сильная рука ухватила ее за одежду и потянула назад. — Ты останешься здесь.
— Тогда ты убей их! — Хильд развернулась к мужу, прожигая его расширенными зрачками. — Спусти с них шкуру и пусти голыми в их Африку! Иди!
Орвар прошел немного вперед, присел, поднял щепотку земли и понюхал:
— Никуда они не денутся. Туман их не выпустит, след есть, да еще с кровью. Возьму пару ульфхеттаров и затравим их.
Хильд перевела взгляд с него на смутно темнеющие в тумане стволы деревьев, затем вздохнула и вытерла клинок о сгиб локтя.
— Ясно. Гарма надо отнести к ветеринару.
Орвар кое-как перевязал пса своей майкой, поднял на руки и понес. Жена шла за ним, отставая на пару шагов, чтобы прикрыть со спины, и не видела, как он улыбается. Надо же, «Сними шкуру, пусти голыми в Африку». И это говорила та самая женщина, которая не могла смириться с мыслью, что он убил предателя и нидинга (1). А теперь она жаждала крови, потому что чужаки ранили собаку. Вот и разбери-пойми этих женщин.
* * *
Фрейя, кстати, вела себя точно так же. Раненого пса уложили в ногах хозяйской кровати, ничуть не заботясь, что он запачкает кровью дорогое покрывало, осмотрели, зашили, а потом поставили капельницу. Гарм лежал, прикрыв глаза, то ли от боли, то ли от удовольствия, потому что Лиза с Лоттой чесали его за ушами в четыре руки.
Девчонки вообще ходили за Хильд по пятам, как два утенка, и Орвар уже не в первый раз подумал, что мысль об удочерении сироток была не такой уж и вздорной. Дом в Мальме большой, места хватит всем, почему бы и нет? И Хильд будет при деле. И времени на всякие глупые мысли, вроде побегов, у нее не останется. И девочки, кстати, помогут, когда жене придет время нянчить нового Хорфагера. Почему-то Орвар не сомневался, что первым у них будет мальчик.