Хильд все-таки рванулась вслед за Орваром, когда он спустился с крыльца и пошел в сторону тамана, но Вотан положил руку ей на плечо:
— Не торопись.
— Я должна быть с ним. Он мой муж!
— Да уж, видел я ту свадьбу. Так только мухи женятся. Дочь отца богов заслуживает лучшей судьбы.
— Откуда ты знаешь, какая у меня судьба? Что ты вообще знаешь о моей жизни, папочка? И вообще, с какого такого перепугу я должна верить, что ты мой отец? Я хорошо помню своего отца.
Пальцы на ее плече сжались еще сильней, так что уже и пошевелиться было больно:
— Ты помнишь только то, что я тебе позволил. Пора тебе открыть глаза, дочка.
То, что он сделал дальше, не было чем-то невиданным. В кино и компьютерных играх и не такие видеоэффекты рисовали, вот только никакого кино и в помине не было. Мужчина коснулся ее груди, затем отвел руку назад, и за его пальцами потянулась нить, длинная и полупрозрачная, слегка волнистая, как распущеная пряжа. Когда нить закончилась, Хильд сделала вдох полной грудью. Так свободно она еще никогда не дышала… то есть дышала, только очень давно. Она запустила ладонь под воротник и потерла кожу под ключицей, шрамы исчезли.
Ноздри наполнились запахами свежевзрытой земли, сосновой хвои и мокрой шерсти. Где-то далеко каркали вороны, в кустах от волнения тявкала лисица, за курганами слышалось дыхание множества живых существ — не совсем животных, совсем не людей — хищных, голодных и готовых убивать все живое на своем пути.
А над головой шелестели огромные крылья. Это лебеди, поняла Хильд. Пусть их пока не видно из-за низко нависших над землей облаков, но над полем будущей битвы уже кружила стая лебедей. Ее сестер.
— Ты пришел забрать меня, Всеотец?
— Да, Брюнхильд. Все скучают по тебе. Лети домой.
Ей на руки поверх данного Орваром свертка опустилась большая охапка белоснежных перьев — ее одежды, в которых она когда-то парила над сражающимися воинами, выбирая самых смелых и сильных, достойных сидеть в покоях Вальгаллы рядом с богами и героями.
Хильд растерянно посмотрела на белый ворох:
— А как же Орвар?
— А что Орвар?
— Он мой муж. Я не могу его оставить.
Один пожал плечами:
— Хороший парень, признаю. Но он всего лишь смертный. Если он погибнет сегодня, ты сможешь сама отнести его в мой дом.
— Ты думаешь, его убьют?
— Их всех убьют. Силы слишком неравны. На моей памяти народы переселялись много раз. Когда-то предки Орвара истребили или загнали на север лапландцев, теперь пришло время им самим уйти из Великого Свитьода. Мне самому эти пришлые не нравятся, но видно ничего не поделаешь. Одевайся, дочка, мы тебя ждем.