В таком виде мы неспешно прогулялись по Чака, тогда улице Суворова, свернули на Пернавас, дошли до парка Гризинькалнс, искупались в грязном неработающим фонтане, наполненном осенними листьями и дождевой водой, разложили на плешивом весеннем газоне простыню, устроили светский пикник под удивленными взглядами собачников и в эйфории от собственной неотразимости двинулись в сторону дома.
В таком виде нас встретила моя мама, которая, как и положено советской женщине, шла домой с работы с полными сетками. Реакция ее на это душераздирающее зрелище за минуту менялась со скоростью света: от ужаса, удивления и легкой улыбки до гомерического смеха, граничащего с истерикой, сопровождающегося слезами, икотой и разбитой бутылкой молока, так как одна из сеток выпала из маминых рук.
За четвёртый класс многое изменилось в моем сознании. Я сделала кучу совсем недетских выводов. Итак:
– красота в общепринятом понятии не имеет особой ценности, если ты – вид «амеба бесхарактерная»;
– самая сексуальная часть женского тела – это мозг;
– иногда неудачный эксперимент с образом может вывести на новую ступень креатива;
– лишь умение посмеяться над собой сделает женщину не только неотразимой, но и неуязвимой;
– дерзость + чувство юмора + четкая трансляция индивидуальности = неповторимый стиль!
Еда, спорт,
М
арис
1982-й год. Папа получил новую высокую должность в КГБ, а к ней прилагался служебный автомобиль и квартира со всеми удобствами элитной сто девятнадцатой серии в Пурчике. Нас с братом перевели в другую школу. Из маленькой уютной восьмилетки в тихом центре, где все учителя знают не только каждого ученика в лицо, но и всю историю его семьи до седьмого колена, где сплочённый коллектив работает десятки лет, даже целыми династиями. Тут – бац! И мы попадаем в огромную школу-новостройку в спальном районе. Кто учился в таких, прекрасно меня поймет. Кто нет, попробую на пальцах объяснить максимально коротко.
Итак, на каждом потоке примерно шесть-семь классов, из них четыре – русских, два – латышских, один смешанный – спортивный, в котором училась я. Три смены. В каждом классе под сорок человек. Учителя – в основном жены военных, красивых-здоровенных, переезжающие каждые два-три года из одной республики великой и необъятной советской Родины в другую.
Эти дамы не просто не знают фамилий учеников, но даже и не стараются запомнить детей в лицо. Смысл? Ведь она сегодня здесь, а завтра будет в Казахстане, Дагестане, Таджикистане, в каком-нибудь ауле или в Златоглавой Москве, куда коммунистическая партия пошлет ее мужа далеко и надолго, или по-быстрому, тут как уж сложится.