– Лидочка, началась посадка в самолёт. Звоню сказать, что буду очень скучать и ждать тебя. Премьеру спектакля посвящаю только тебе. Целую тебя, моя хорошая…
Связь прервалась, и я опять не услышала заветные слова. Но всё же звонок подействовал успокаивающе, я улыбнулась своему зарёванному отражению в зеркале и подумала, что всё не так уж и плохо. У меня есть шанс, и его упускать нельзя. Надо бороться за своё счастье, ведь так?
– Я поеду к Эдуарду, – сказала я Барсику, – точнее, полечу на самолёте. А ты пока поживёшь у Мишки.
Барсик, пришурясь, смотрел на меня подозрительно. До отъезда много времени, мой отпуск начинается через три недели. Было ещё одно обстоятельство, смутившее меня немало – Эдуард заранее перевёл мне деньги на банковскую карточку и, предупреждая все возражения, твёрдо сказал, что это на билеты и дорогу, но, если мне неудобно, то я могу вернуть ему долг. Позже, он подождёт, ничего страшного. Денег у меня и правда было мало, но взять их у чужого человека я сочла неприличным и твёрдо решила вернуть долг. Эдуард мне пока никто, нерешительно подумала я. Понятия о приличиях я получила от бабушки, как и основное воспитание, и всегда считала это единственно правильным. В некоторых вопросах мы с братом
были очень щепетильны и на многое смотрели одними глазами. Я вспомнила, что Мишка отзывался об Эдуарде очень хорошо и его нисколько не смущала работа друга в театре. Тяжело вздохнув, я отправилась спать. Сны были тревожные, утро настало хмурое и неприветливое. Это полностью соответствовало моему настроению, но я заставила себя успокоиться и заняться домашними делами. Эдуард позвонил ближе к обеду:
-Лидочка, как ты? Как настроение? Не грусти, пожалуйста, хорошо? Мы обустроились, начинаем работать, первый спектакль уже завтра. Готовимся к премьере, идёт тяжеловато, а “сырую” работу зритель не должен видеть ни в коем случае.
После этого разговора мне стало легче. Нет, я не услышала слова любви, которые очень ждала, но “целую” и “скучаю” прозвучали искренне. Спасибо и на этом, дышать уже намного легче. Наверное, в любви признаются как-то особенно, и мне вскоре предстоит узнать, как именно. Я верила в это безгранично, уже наступал такой момент. Эдуард много писал и часто звонил мне, и мы говорили обо всём подряд – о работе и погоде, новостях культуры и искусства, о необычном городе Мурманске и сказке под названием “«северное сияние”, и Эдуард вновь изумился, что я знаю про его родные края больше, чем он сам. Иногда мне казалось, что слова любви рядом, я ощущала это почти физически и смогла бы произнести их в ответ, но объяснения всё не было. Но я верила всем сердцем и душой, что это произойдёт при личной встрече. В этом же меня убеждала и Полинка.