– Не думал, что вы такая, – нахмурился чёрт, вы меня разочаровали.
– Хорошо вам говорить, – возмутилась я, чувствуя, помимо вины, непонятную симпатию к своему гостю, – вы и представить себе не можете, что такое одиночество. И представить не можете…
– Откуда вам знать, кто и что не может представить? – неожиданно тихо произнёс Симон, а его глаза как будто погрустнели. Он чуть придвинулся и коснулся своей лапой моей руки. Пальцы у него были тёплыми и мягкими. Запах хорошего парфюма одурманивал, чёрные глаза смотрели на меня с непонятным выражением; близость невероятного красавца завораживала. Моё сердце билось так сильно, что я боялась задохнуться. Только одно желание было сейчас у меня – чтобы Симон обнял и поцеловал меня, больше ни о чём другом я и думать сейчас не могла.
Симон поцеловал мне руку, и взгляд чёрных глаз вновь пронзил меня до самого сердца. Его лицо было совсем близко, и моё волнение сделалось запредельным. Я не смогу удержаться и отвечу на нежные поцелуи, которые уже начинались. Дыхание Симона участилось, он обнимал меня, и нас разделяло всего несколько миллиметров. Не знаю, что было бы дальше, но тут в прихожей громко мяукнул Барсик, и я опомнилась. Оттолкнувшись от Симона, я пересела подальше, стараясь не встретиться с ним взглядом. Он ведь читает мысли, мелькнуло у меня в голове, и теперь поймёт, что нравится мне. Очень сильно нравится, и предприми он ещё одну попытку сближения, я не стану противиться. Чтобы нечистый не догадался о моих чувствах, я стала напевать про себя детскую песенку, которую разучивала с детишками в садике.
– Лидия, – тихо сказал Симон, – Вы мне очень нравитесь. Очень!
Я смущённо молчала, не зная, как вести себя дальше в этой странной ситуации. Симон осторожно повторил своё признание и намекнул, что, если я отвечу согласием и мы проведём время, как взрослые люди, он не станет забирать Барсика. Это было то, чего я никак не ожидала. Но почему-то сразу обрадовалась. Конечно, я сделаю это ради Барсика, горячо убеждала я себя. И убедила…
Поцелуи Симона были необычными – нежными и одновременно страстными, и у меня захватывало дух от новых ошущений. Вот так, значит, целуются, успела подумать я. Всё, что было у меня до этого с Антоном, теперь казалось недоразумением, а других мужчин я не знала. Антон всегда думал только о себе и, получив удовольствие, сразу же засыпал, а я радовалась, что моему мужчине было хорошо. Я и понятия не имела, что бывает и так, как в эти минуты
– Не бойся меня, – послышался шёпот Симона, – не бойся, Лидочка.