Я вспыхнула; унижение было невыносимым. Права, конечно, оказалась она. Макс со мной трахался, еще как! Но больше ничего не хотел. Даже в кино со мной пойти отказался…
– Прости! – спохватилась Ирка. – Я знаю, что ты взялась за ум и больше не спишь с этим идиотом.
Я не ответила.
Макс так тогда неловко размямлился, что устал и у него слишком много работы… Я пожалела, что рот открыла. Не надо было!.. Но что поделаешь? Я все поняла. Я очень быстро такие вещи улавливаю. Макс – нет. Он до сих пор считает, что я им манипулирую. Я себе нового мужика ищу, а он все считает!
– Забей на него! – голос Ирки вклинился в облако моих размышлений и мысли, как овцы, разбежались по сторонам. – Ну, хорошо. Хоккеисты будут, но только не все подряд, а лишь интересные. Пусть думают, что ты зажралась и начала разбираться в хоккее. И пусть относятся к тебе, как к спортивному журналисту, а не девочке на побегушках. Поговори с пресс-аташе, он согласится договариваться о встрече без твоего участия, если ты станешь отдавать бесплатно свои статьи для программок. А сверка… У всех есть компьютеры и электронная почта. Вот и пусть читают, если хотят. А если им лень – будут читать в газете.
– Так я совсем перестану бывать в ЛДС…
– Ты просидела там полтора года!
Ирка благородно дала мне обтечь. Но, заметив, что я опять пытаюсь отгородиться от правды иллюзиями, набросилась снова.
– Что ты так на хокках зациклилась? Превратилась в попрошайку. Как эти девочки с тетрадкой на входе. «Дяденька, а вы – хоккеист?..» Попрошайками брезгуют. Выходить надо. Насильно, через боль, отвращение и прочие «нимагу», интересоваться другими людьми. Не только спортсменами, – Ирка остановила мой протест повелительным взмахом руки. – Ты можешь стать интересной лишь одним способом – став менее доступной. Пока они на тебя натыкаются на каждой тренировке подряд, они тебя просто не замечают. Вот для этого нужно отдалиться. Поднять свою профессиональную значимость. Надо делать имя, надо заводить связи. И не среди этих марионеток с клюшками, а среди тех, кто им платит. Ты поняла? Даже, если они из себя – не очень. Тогда у тебя будут деньги, нормальные отношения, нормальный мужчина, которого ты сможешь считать своим.
Я кисло кивала, спрашивая себя: зачем мне все это? Лучше с Кротким, без кино спать. Сидеть себе дома, ходить в спортзал, готовить ему обеды. На кой мне с ним, вообще работать? Чтоб после долгих мук и страданий сидеть точно так же дома, готовить жрать, но не ему, а какому-нибудь Другому?
– Да ты с ума сошла! – не унималась Ирка. – У тебя есть гордость? Где был твой Кроткий, когда ты толстой была?