Он чернее тучи. «Да?», – протянул он, «Что Вам?». Я называю ему девичью фамилию моей суженной и спрашиваю, тут ли она живет. Он затрясся и заорал «Уходи!» – развернулся и побежал в дом. Я перемахнул через ограду и поравнялся с ним. Благо физическая подготовка у меня отличная. «Просто так Вы от меня не отделаетесь!» – завопил я. Он умоляюще смотрит и говорит: «Тише, тише, ты их напугаешь» – показывая на дом, – «Уходи добрый человек. Нам и так досталось». Я не уйду. Видимо человек гор почувствовал мой стержень, мою решимость, и мою силу. Его руки опустились, вид стал понурым. Я пожалел его, и объяснил в чем дело. На что он ответил, что сразу понял, как меня увидел. Ведь он видел фото в моем паспорте. И выучил мое лицо наизусть.
Пригласил в дом. Я зашел. Там его жена. Гостеприимна. Усадила за стол. Комната одна с печью в углу. Все деревянное. Лавка и стол тоже. Только посуда из алюминия. Как они тут живут ума не приложу. Поставили картошку вареную на стол и чай. Я вкуснее ничего не ел. Ем. Молчу. Слышу что слева за дверью гулит ребенок. Наверно мой, усмехнулся про себя. В общем, я только поднял свой пронзительный взгляд на отца семейства, и этого хватило чтобы он начал все рассказывать, а жена охать. Оказалось, что их единственную дочь около 2 лет назад изнасиловал абхазец из соседней деревни, пока она пасла овец. Ей тогда было уже 26 лет. К этому возрасту по обычаям местных людей девушка должна быть уже замужем, но в их селе мало мужчин. А тот, кто ее изнасиловал, безуспешно предлагал ей свою руку долгое время. Но получал отказы. Потому что Белла не хотела, не мил был он ей, к тому же она, отчего-то его жутко боялась. «Она у нас очень скромна, утонченна, и всегда боялась мужчин. Мы думали, что она с нами так и будет жить ангелом до старости. Но этот наглец посягнул на святое» … Тут глава семейства пустил слезу. «Фуф, может я и зря приехал. Так тревожить людей» – подумалось мне. «Где он теперь», – нервно спросил я. «Его уже нет в живых» – вздохнул отец и посмотрел на потолок, «Он после пришел и сказал, теперь-то уж точно отдадите мне ее в жены. Мы бы и отдали. Что делать, такое несчастье. Да он не вернулся. Говорят, ушел в горы на раскопки и уже как 2 года его нет. Белла с того времени почти не разговаривает, только и делает что сидит в комнате и возится с дочкой».
Мой мозг тихо закипал. «Вы нас простите», – лепетал отец. «Но такой позор нашей семье. А Вы не знаете наших законов. И ребенок незаконнорожденный – это приговор для нее. Ну, Беля уже все. Была бы не жильцом, если бы не дочь». «Я туго соображаю или как» – тихо спросил я. «Как я то оказался ее мужем?». Отец потупил глаза и признался, что пошел в город. Тут 100 км на секундочку. И купил там, на черном рынке мужа для своей дочери. То есть меня. Боги что у них тут происходит. Официально нас поженили. В роли мужа выступил местный торговец. А паспорта с отметками отдали моему тестю. И он тут же вручил сейчас мне мой законный паспорт. Да уж, спасибо, подумал я, очень кстати. Придя обратно из города отец рассказал всем в деревне, что его нерадивая дочь в тайне вышла замуж за русского и теперь беременна, а русский мужик смылся. Хорошее дело. Что ж я теперь понимаю, почему тут не любят русских. Все вместе поохали да что же делать. Беле урок. А ребенок не виноват, что у мамы нет мозгов. Все забылось и к ребенку Бели все стали относится хорошо. Сама Белла с того времени выходит только во двор. У меня все. Конец. Хеппи энд. Приехали. Маты в голове. Честное слово. Я встал и ушел. Сказал, вернусь через 5 минут. Они, конечно, надеются, что не вернусь. Но.