И скоро она и действительно почувствовала себя смелой и дерзкой, сидя с голой грудью перед тремя деревенскими парнями. Ленка осталась тогда в чем мать родила, и Яна помнила, как позже она, пьяная и голая, танцевала возле кромки воды у пруда. Сама она тоже сильно опьянела тогда от еще непривычного пива, и позднее Яна почти клялась, что просто-напросто уснула тогда на раскаленном песке, и ни палящее солнце, ни дикие крики, ни двусмысленные взгляды деревенских парней не могли потревожить ее молодой и пьяный сон. Во сне ей было тревожно – что-то тяжелое то наваливалось ей на грудь, то билось тупой болью в животе, и иногда она даже словно бы слышала собственный крик.
Проснулась Яна от все той же боли в животе. Оглядевшись, она нашла себя все еще на пляже, уже в футболке, а рядом, согнувшись в три погибели и притянув коленки к подбородку, сидела притихшая Ленка.
– Ой, блииин, живот как болит, – Яна с трудом села и огляделась. Ребят уже не было, и оранжевое солнце зависло над лесом, который начинался за полем на той стороне пруда. – А где все?
Ленка молчала и лишь странно и монотонно раскачивалась в такт одной ей ведомому мотиву. Приглядевшись, Яна заметила, что та недавно плакала – на щеках ее застыли серые дорожки от туши, а нос и губы распухли и расплылись.
– А ты чего ревешь, Лен? – спросила она осторожно.
– А чего мне – смеяться? – огрызнулась та хриплым голосом, и Яна, охая и держась за живот, прямо на четвереньках подползла к ней по песку.
– Так чего случилось-то? Говори давай!
– Так ты что же, и вправду спала все время? – Ленка шмыгнула носом и с недоверием уставилась на сестру.
– Ну, да… спала… Лен, да говори уже, чего ты тянешь-то? Бабушка нас нашла? Домой теперь нас отправит?
– Изнасиловали нас, вот что случилось. – Ленка с каким-то вызовом посмотрела на сестру, словно пытаясь произвести на нее эффект. – Из-на-си-ло-ва-ли. Тебя и меня. Обеих. Но ты при этом умудрилась даже не проснуться… Или ты притворяешься, а, Ян?
Такого Яна не ожидала. Выходит, тот сон вовсе не был кошмаром, и все, что ей снилось, происходило на самом деле? В голове еще шумело выпитое пиво, происходящее казалось каким-то постыдным живым кошмаром.
– Как это… изнасиловали? – глупо переспросила она Ленку и закрыла руками рот. К горлу подступила волна рвоты, и Яна едва успела отвернуться, как из нее буквально хлынула отвратительная масса.
Проблевавшись, она доползла до пруда, ополоснула рот, прополоскала кончики своих волос, в которых застряла рвота, и вернулась к сестре. На этот раз она уже не глупила и не задавала ненужных вопросов, лишь коротко спросила: