Клим была на седьмом небе от счастья. Решив сделать "игрушку" посимпатичней, она нарисовала Родди мейк-ап и завила бедняге волосы, после чего показала свой шедевр бабуле. Эрика рассмеялась и сфотографировала внучку с "чудом", на память о первой пробе смены имиджа. В итоге, благодаря стараниям бабули, фотография псевдо — трансвестита с наклонностями фетишиста попала ко всем его знакомым.
Больше, Роджер дом ведьм не беспокоил.
На губах волшебницы мелькнула грустная улыбка. Бабушкиной энергии могли позавидовать даже дети. Не потому, что источником силы была магия в крови, а по той причине, что Эрика, независимо от происходящих событий или присутствующих людей, любила заражать окружающих своим веселым настроением и задорным смехом.
Глаза Климин снова увлажнились. Судорожно вздохнув и сглотнув комок в горле, она почувствовала на плече маленькую ладошку. Обернувшись, встретилась взглядом с бирюзовыми глазами, в которых читалось сожаление, сочувствие и боль. Клим потянулась к подруге и стала надрывно рыдать, уткнувшись носом в плечо Сири, размазывая по щекам горькие слезы. Так они простояли почти целую вечность.
— Хочешь поехать к нам? — спросила Сири у осиротевшей подруги, а мужчины Макензи согласно кивнули, подтверждая предложение девушки. Ульф обхватил своими ручищами плечи ведьмы, даря утешение, притянул к себе и поцеловал в макушку.
— Давай поживешь у нас немного, а? А то дочь одна не справляется с этими охламонами, — проговорил Ульфрик шутливым тоном, чтобы хоть немного разрядить обстановку. Братья ухмыльнулись и наперебой стали зазывать ведьму в гости.
— Видишь? — улыбаясь, спросил Ульф. Клим поневоле улыбнулась. Она обожала все семейство Макензи, но ей не пять и не десять лет. Ведьма понимала, что со своим настроением, точнее отсутствием такового, будет только нагнетать обстановку в доме. Поэтому покачав отрицательно головой, тихо сказала:
— Спасибо вам, но мне…я… — девушка всхлипнула, успокаиваясь, вытерла еще одну, стекающую по щеке, слезу и продолжила. — Мне надо побыть сегодня одной.
Феникс всё это время находился в тени, не приближаясь, и издалека наблюдал за своей девочкой. Мужчина заметил, как Клим старалась не расплакаться, но не сдержалась, когда обняла Сири и волков. Монро сжал кулаки, молча завидуя им: друзья могут утешить её, а он… Он никогда такого даже не делал, потому что в этом никогда не было нужды, и даже не приветствовалось в его окружении. Мужчина, сколько себя помнил, обходился без чьей-либо поддержки, да и в семье особой любви не получил.
От созерцания такого несчастного лица любимой на душе стало совсем хреново. Знать, что она — твоя, и не иметь возможности ее поддержать, обнять, утешить, ни единого способа помочь ее горю… В конце концов, мог же он хотя бы поймать эту рыжую суку и преподнести Клим на блюдце с голубой каемкой. Почему именно сейчас Судьба послала ему пару? Почему как раз тогда, когда мир рушится, трещит по швам?! Почему боги с каждым разом всё изощрённее издеваются над ним? Проклятие? Феникс невесело усмехнулся.