Я продал своё жильё на родине и купил на эти деньги квартиру в её городе, на недостающую сумму кредитанулся, так что мы съехали от её родителей и стали жить отдельно. Мы иногда ругались, и даже на повышенных тонах, но мне и в голову не приходило, что мы можем расстаться, это было просто немыслимо. Со временем ссоры стали чаще, в-основном из-за пустяков. Она говорила, мол, у нас итальянская семья, мы просто оба очень эмоциональные, лучше всё сразу выплеснуть, чем копить в себе.
Меня угнетало, что у нас нет совместных детей, удивляло, что она не хочет подарить своей дочери братишку или сестрёнку, и вот однажды она проговорилась, сказала, что так любит свою дочь, что боится, что если появится кто-то ещё, то ей её любви может не хватить. Я был в шоке от такого откровения, но ничего ей тогда не сказал, хотя в тот момент понял, почему львы убивают детёнышей своих новых самок от прежних самцов. При этом я и в мыслях не допускал, что мы можем разбежаться, работал, старался, чтобы моя семья не нуждалась ни в чём, платил кредиты, нёс бремя различных расходов.
В тот последний счастливый новый год её родственники подарили нам ну совсем не новогодний подарок – одеяло. Кто же такие вещи на новый год дарит? Это же не день рождения, не новоселье, притом, что сами они весьма бедные люди, нам было как-то неудобно его принимать, мы-то ведь дарили всем какие-то приятные безделушки. Потом в этом одеяле её мать нашла иголку. Это нас немного напрягло, но мы подумали: да ну, не может быть! У тётки дочь мать-одиночка на иждивении престарелых родителей, но не будут же они, в самом деле! Никто не стал её вынимать, не касаясь пальцами, выносить на улицу и выбрасывать со словами: откуда пришла, туда и вернись! Мы просто решили, что её там, на фабрике, случайно забыли. Может, что и так, но только следующий год пошёл наперекосяк почти с самого начала. Всё лето мы ругались в хлам, а потом я заметил за женой странные вещи. Она стала засиживаться в интернете не просто за полночь, как раньше, а до утра, часов до 5-6-ти, а потом спать до обеда. Меня злило, что она забросила дом, хозяйство, но я не заподозрил неладного, по крайней мере сразу, и только потом припёр её к стенке и она призналась, что любит другого, с которым познакомилась, как и со мной, в интернете. Вот так. Интернет нас свёл, он же и разлучил.
Это признание прозвучало для меня как выстрел. Я был убит наповал. Я просто ушам своим не верил. Нет, такого не может быть, я сейчас проснусь, и всё будет как раньше! Она попросила меня дать ей время разобраться, подумать, я согласился. Через месяц-два она озвучила своё решение: я ей больше не муж и должен найти себе другую женщину, а её оставить в покое. Я чувствовал себя рыбой, оказавшейся на льду в декабрьский мороз, хотя было жаркое лето. У меня не стало не только будущего, я лишился даже настоящего. Мне хотелось забиться в какую-нибудь щель и там умереть.