Полина перестала есть. Поначалу было тяжело. Ужасно кружилась голова, и в животе болело от голодных спазмов, но потом она привыкла. Ей даже понравилось. Добрая фея хвалила ее. Говорила: «ты не единственная моя воспитанница, зато самая сильная и храбрая».
Прошла неделя. Родители так и не появились, но девочка терпеливо ждала. Она терпела ещё неделю. Завтрак, обед и ужин незаметно выбрасывался.
Маленькая Ксюша наблюдала за старшей сестрой и заметила, как та постоянно пропадала на балконе.
Ей стало интересно, и она решила подсмотреть. Тихонько, на цыпочках, девочка дошагала до балкона. Двери его были приоткрыты, и она осторожно заглянула внутрь.
Ксюша подумала, что Поля завела щенка или котика, устроила ему домик на балконе, потому и пропадала там, но разочарованная девочка не заметила ни щенка, ни котенка. Лишь сестра сидела напротив горгульи и странно улыбалась. Ксения удивилась необычному виду Полины и испугалась! Старшая сестра разговаривала с кем-то невидимым и очень страшным.
У малышки Ксюши началась привычная одышка. Она хотела убежать, но вдруг услышала, как сестра что-то сказала. Ксения старалась дышать как можно тише, лишь бы подслушать обрывки фраз.
– Значит, мама сама меня накормит? Нужно поголодать всего несколько недель, но потом мама будет со мной навсегда? – услышала она.
Ксюша ждала ответную речь. Ведь если кто-то задаёт вопросы, значит, на них отвечают!
«Иначе, зачем их произносить, если никого рядом нет?!» – рассуждала девятилетняя девочка.
Ксения вся обратилась в слух, но был слышен только голос Полины:
– Спасибо, милая няня-фея! Я потерплю ради мамы! Я поголодаю столько, сколько нужно, зато потом мы будем вместе навсегда!
Ксении этого оказалось достаточно. Она тоже любит маму, тоже хочет ласки и внимания. И она тоже устроит голодовку, как и ее любимая старшая сестра. Она всегда хотела быть на нее похожей.
Игра продолжилась. Прошла еще неделя.
Уже слуги начали замечать неладное: Ксюша, и без того худенькая, слабая девочка, переболевшая ревматизмом, в буквальном смысле, таяла на глазах.
Полина заметила, что сестра тоже голодает. Нет, она не могла допустить, чтоб любовь мамы разделилась. Она заставляла сестру есть, но та отказывалась…
Постепенно речь бабы Зиты становилась все медленнее, она говорила тише, растягивая каждое слово, зловеще разглядывая сестер.
– Мама все не приходила, Ксюшина одержимость пугала Полину, – продолжала она, – и она предложила сестре прекратить игру. Маму она любила, но и сестру тоже, и видела, в каком та состоянии от голода. А доброе чудище не хотело просто так сдаваться! Оно поработило их на-всег-да! – последнее слово старуха произнесла намного громче, отчеканив каждую букву.