Стоя у завалов, Распупин приложился к бутылке, а потом вылил остатки на красные с кровью кирпичи.
– Юнца контузило только. (Шцак – разбилась бутылка). Распупин проткнул себе розой ладонь, после чего окропил завалы своей кровью. – На, попей, товарищ Бронштейн, когда еще теперь напьешься.
Повсюду кровь и подсохшие внутренности. После выпитой на предположительной могиле Бронштейна водки, он разворачивается и падает оземь. Вдруг посреди загробного интерьера он находит кусок пыльной подпаленной газеты, и припоминает что-то про то, что мальчик ему тогда докладывал:
«…
Отправляясь на работу, каждый датчанин испытывал некую горечь в связи с осознанием того, что ему предстоит ничего не делать. К примеру, Эриксон старший не мог смириться с тем, что на своей работе по заколачиванию гвоздей ему не придется заколачивать гвозди. Андерсон кусал локти от того, что на работе по охоте на ежей, ему не придется на них охотиться. А ведь на ежей охотился еще и его ныне покойный отец, пользовавшийся в былые времена популярностью у женщин. Так, если б не охота на ежей, Андерсона вовсе бы не было на свете.
Через окошко кабины телепортации Андерсон сидел и смотрел на разливающиеся повсюду радуги Эриксона, красоту которых нельзя было подвергнуть никакому сомнению, но, тем не менее, ностальгия о былых временах почему-то печалила его. Он чувствовал, что все должно быть иначе, но понятия не имел, как именно.
Внезапно его осенило, что та самая, принадлежащая ему кабина телепортаций – это просто сортир, построенный еще его дедом во времена нацистской оккупации. В тщетных попытках выразить чаяния своей души, Андерсон решил пойти на крайние меры и обратился к своему работодателю. Но последний не захотел и выслушать его, он посчитал абсурдным требования гражданина Дании предоставить такому усердному ничего не делающему работнику хоть какую-то работу. Правда потом смекнул, что Андерсон с легкостью может заниматься неоплачиваемыми делами где-нибудь в другом месте, о чем и сообщил надоедливому сотруднику, упомянув также о том, что они не только не располагают подобным абсурдным местом, но и не смогут помочь Андерсону в его скорбных поисках, поскольку даже сам король Дании не в силах изменить существующего ныне на рынке труда порядка. Выслушав все это, Андерсон живо развернулся и ринулся вон из офиса, яростно захлопнув за собой дверь.
Что-то переменилось в нем. Разгоряченный, он направился в лес, чтобы охотиться на ежей. Но ему не удалось заняться этим в уединении, его заметили какие-то люди, прогуливавшиеся там же. Они не могли понять, что это он такое делает, и, заинтересовавшись, стали преследовать его. Так, в одном только лесу набралась целая группа недоумевающих датчан. Один из них спросил Андерсона: «чем ты занят?», на что тот ответил – «я работаю, вам что не видно?» – « А что у тебя за работа такая?» – «Я охочусь на ежей….»