– А что такое «телеграмма»?..
– Это как… очень короткое письмо – короткое, потому что нужно было платить за каждое слово.
– А, типа как SMS, только за слова, а не за знаки…
– Да… Узнав о смерти Одрина, родители, естественно, ужасно расстроились. По возвращении они проявили фото, и родственница, увидев снимки, рассказала им, что фотографироваться на фоне сфинксов категорически нельзя, потому что они – предвестники смерти: в скором времени после такого фото один из запечатленных на нем людей погибает…
Покинувший Неву порыв ветра влетел через черные витые ворота, погнал волной редкую опавшую листву по сырому песку. Софа поежилась в моих объятиях, но вовсе не от холода. У меня самого волосы на затылке встали дыбом, а по шее и позвоночнику побежали мурашки…
– Одрин меня спас – так все в нашей семье считают. Если бы он не находился постоянно рядом во время фотографирования, я – как единственный человек в кадре – умер бы из-за болезни или нелепой случайности…
– Так получается… сфинксы убивают?.. – шепотом проговорила Софа, как если бы боялась быть подслушанной ими…
– Не думаю. Это просто очень плохая примета.
Девочка громко сглотнула, осторожно приподнялась, придвинулась к моему уху. Краем глаза я видел, как усиленно она поджимает ноги, словно из-под скамьи, как из-под кровати в ужастиках, кто-то мог схватиться за ее тонкую щиколотку.
– Пап… – все так же прошептала она.
– Что?
– А что если фотографирование будит их?.. – Подрагивающие тонкие пальцы стиснули мой рукав. – Что если… когда никто не видит… они оставляют свои постаменты и идут за теми, кого приметили, проснувшись?.. Или статуя – вообще просто сосуд, а они – внутри, невидимые, проходящие сквозь стены… увязываются за человеком…
…преследуют до скорой смерти… Я закончил ее мысль против собственной воли. Ветер бродил вокруг нас, задувал мне за ворот – точно леденящее дыхание в спину…
– Нет, это… Солнышко, это просто плохая примета, – солгал я с улыбкой. – Как не проходить под стремянкой… вернувшись, в зеркало обязательно посмотреть… и про черных котов… Скоро мама принесет эклеры…
***
Неделю спустя…
– Угадай, что у меня в конверте! – выглянув из-за угла, обольстительно улыбнулась Лида и переступила порог тесной кухоньки.
– Премия?
– С чего бы в конверте!..
– Действительно!
– …Снимки готовы! Боже, такая ностальгия – эти пленочные фотоаппараты… – Замерев надо мной, она уперлась локтем мне в плечо и быстро перетасовала снимки, как заядлый картежник. – А вот этот ты испортить не сумел, пусть и очень старался!
Мне в пальцы легло матовое фото, и проглоченная только что еда застыла удушливым комом в горле, а кожа обратилась в недвижимый бугристый гранит… Со снимка на меня глядел сфинкс, у подножья которого я сам держал на руках Софу – слишком отчетливо…