Я испугалась и пошла на попятную. И хотя чувствовала себя предателем, решила, что соглашусь со всем, что бы Борис ни предложил. Думала: «Что я натворила? А как же сынок будет без отца? Может, муж больше не станет переступать черту?» А он даже не обещал. Говорил, что жизнь по наезженной дороге неинтересна, что совершать безумные нелогичные поступки – это счастье. «Ну и совершай их сколько хочешь, только без меня. Делай что тебе нравится и только собой плати за это», – отвечала я. А сама себе противоречила, закрывала на всё глаза до тех пор, пока не поняла, что ничего уже нельзя улучшить.
Это же безумие, когда все помыслы сосредоточены исключительно на одном человеке, а остальной мир просто перестаёт существовать… Но ведь ребёнок… По правде сказать, я потеряла всякое чувство реальности. Я словно была на грани… Никогда не ожидала от себя такого. А может, эта поразительная особенность моей души ниспослана мне свыше?.. Конечно, Богу можно вечно поклоняться, Он неизменен. Но воспитание… Я уже не знала кому направлять свои молитвы и просьбы о помощи. В моей голове всё перепуталось: ребёнок, муж, попытки верить в непонятное… Глупо творить из объекта своей любви кумира, тем более что моё чувство привязанности, испытываемое к мужу, постоянно наталкивалось на чинимые им препятствия, – говорила Ирина, нервно проводя рукой по лбу, точно стирая с него тоскливые мысли. – Смешно, но Борис ревновал меня даже к сыну. Тоже отклонение? А еще он говорил: «То, что я прощу любому, лишь тебе я не прощу», – добавила она со странной улыбкой.
«Это объяснимо. Когда мужчина сам легко идёт на временные связи, он подозревает, что его жена такая же, как он, лживая, готовая переметнуться к любому, кто её позовёт. Гуляки – самые страшные ревнивцы. «А может, – думает он, – она, как и я, гордится своими победами и тем уже счастлива?» По себе меряет. Интересно, был бы Борька так же счастлив на стороне, не имея надёжного тыла – верной жены?»
«Как на духу тебе скажу: в Борисе есть что-то такое, что я не могу ни понять, ни забыть, оно влечёт меня к нему. Мне не дано это осмыслить. Видно эта премудрость для избранных. Он взглянет на меня… поверх головы – и меня нет. Уничтожает… Говорят, «можно любить и цепи свои, и оковы»…
«Плоха любовь, если она рабски связывает по рукам и ногам. Как крепка бывает железная клетка человеческих страстей и пороков! – сочувственно заметила я. – Только мне кажется, что не Борька к себе притягивает, а твоя любовь как магнит влечёт тебя к нему. А это разные вещи».
«Я была несчастна с Борисом. Но теперь, когда я в мыслях уже одна, мне всё равно невыносимо тяжело и кажется, что душа расстаётся с телом. Он же часть меня самой, а я хочу его отрезать. Я слышала, будто подсознание не знает логики. Наверное. Меня оно завело в непролазные дебри…»