Вечер достиг своего апогея – на танцполе разношерстная толпа, народ веселится от души. Во избежание преждевременного впадения публики в бессознательное состояние, Снегурочка снова устраивает какой-то идиотский конкурс. Музыка внезапно стихает, и Юлькина фраза звучит достаточно отчетливо для соседних столов:
– А мы тоже ждем прибавления в семействе, правда, Дим?
– Да. – Выдавливаю из себя.
Злюсь на жену, хотя она тут совершенно не при чем. Разве она могла предположить, что за соседним столиком сидит моя бывшая, которую я когда-то бросил и с которой у нас общий ребенок?
Теперь я точно уверен – вся Вселенная сегодня против меня.
Меня отвлекают поздравлениями, мы пьем за детей, за семью и за прочие милые банальности.
Когда через некоторое время я смотрю на соседний столик, Кати за ним уже нет.
***
Катя
Настоящее время
Такси мчит меня домой по ночному городу. Затаившись на заднем сиденье, я смотрю в окно невидящим взглядом. Я стараюсь глубоко и ровно дышать, чтобы не расплакаться. Наконец, удается немного успокоиться, и, расслабившись, я откидываюсь на спинку сиденья, пытаясь осмыслить все произошедшее.
Ну женат, ну ребенка ждут. И что? В конце концов, мы расстались шесть лет назад. Я ведь не ожидала, что все это время он будет хранить мне верность? Нет, конечно. Я об этом и не задумывалась, ведь Дима был моим прошлым, той самой рекой, в которую нельзя войти дважды. В моей памяти он остался тем же Димой, каким и был раньше – то есть неженатым и без детей. А ведь жизнь не стоит на месте, все меняется – люди, обстоятельства. Поэтому нет ничего странного в том, что мой бывший женат, да и ребенком ему пора обзавестись, все-таки давно за тридцать уже.
Однако, оказавшись вдруг перед этим фактом, я почувствовала такую душевную боль и обиду, что мне не осталось ничего другого, как сбежать с праздника. А особенно обидно за Даньку, который растет без отца. Обида сменяется злостью. А я его еще пожалела вчера, дура. Вот как есть дура! А все эта наша бабская жалость проклятая, заставляет жить в ущерб себе.
Все, баста! С Дмитрием Ланге покончено.
Добравшись до дома, стягиваю с себя пальто, обувь и устало плюхаюсь на банкетку у дверей. Даньку Светик сегодня забрала к себе – очень уж Зоя Николаевна просила. Она там для Даньки пирогов напекла, да еще и сюрприз приготовила, ведь Данечка ей как внук. Стыдно сказать, но родная бабушка так о нем не заботится, как Светина мама. Так что сегодня я дома одна, могу спокойно выплакаться, да хоть обрыдаться. Никто не увидит, никто не помешает. При Данечке я не плачу никогда – не хочу его пугать. Позволяю себе всплакнуть лишь ночью в подушку, когда сын видит десятый сон.