Он имеет право на все: смотреть на голых ведьм, трогать голых ведьм, перетрахать, в конце концов, всех голых ведьм в округе. И ты не имеешь права ему мешать.
Уходи!
Я и ушла, вернее, сбежала. Осторожно открыла свою дверь, чтобы не услышали, не заметили. Сползла по стене на пол, позволив себе просто посидеть. Успокоиться. А когда на глаза перестали наворачиваться слезы, поднялась. Заставила себя вспомнить, зачем пришла. Нашла грелку, наполнила горячей водой и отнесла Ольге. Она ведь не виновата. Да и обещала я.
– Вот, держи. Приложи, где больно.
– Спасибо, – будущая мать аккуратно приложила грелку к плоскому еще животу, а потом подозрительно посмотрела на меня. – С тобой все хорошо?
Я усмехнулась.
– Конечно.
– Да? А выглядишь не очень.
– Пф, – фыркнула я. – Знаешь, и ты не образец для подражания. Бледная и под глазами круги.
– Ну я-то беременная, мне можно.
– А я усталая, злобная и старая. Значит, мне тоже можно.
Ольга хохотнула.
– Иди уж, усталая и злобная, полежи на диване, погрей о батарею свои старые косточки… А эта, акушерка-то, ушла уже?
– Ушла, – соврала я.
Меньше знает, крепче спит.
– Отдыхай. Если что, зови.
– И ты тоже.
Отдыхать я не пошла и даже на диван к телевизору не улеглась. Вместо этого, вышла из дома и остановилась на крыльце.
Куда же направиться? Кого выбрать?
Все волчицы знают, чтобы не болело, нужно сделать еще больнее. Чтобы не сойти с ума, нужно сделать что-нибудь безумное. А чтобы вырвать из головы одного мужика, нужно найти другого.
Хотя бы на вечер. Да хоть на полчаса.
А где у нас здесь ближайшие мужики. Правильно, в первом кругу. Сидят, бдят, страдальцы. Еще не знают, какое счастье им привалило.
Итак, кого выбрать.
Я вытянула руки в стороны и закрыла глаза. Все живое выделяет тепло: и птички-зайчики, и листики-травинки. Но особенно в этом преуспевают обычные люди. Колдуны тоже дают, но меньше. Чем сильнее колдун, тем больше он похож на мороженую рыбу. Сегодня мне был нужен самый теплый. Самый почти человек.
Нашла. Тепло шло из западной будки. Туда и направилась.
– Добрый день, – проворковала, открыв дверь.
Внутри обитал молоденький колдун, лет двадцати-двадцати трех, не больше. Симпатичный, накаченный. Очень обаятельный. Кажется, я его уже когда-то видела. И даже знаю, как зовут.
– Госпожа Паулина, какими судьбами? – улыбнулся он. – Не сидится в доме?
– Не сидится Олеженька, не сидится. Скукота.
Я прошлась по будочке, откровенно виляя бедрами. Осматриваясь и давая осмотреть себя.
Будка небольшая, метра три на три, оснащена по последнему слову техники и не только. Магических прибамбасов здесь тоже было немерено. Но самое важное, здесь имелся диван. Да и кресло, где сидел колдун, могло пригодиться.