— А проходила как?
Подозрительность, граничащая с паранойей, и заставила меня подозревать деменцию у бабушки. В последний год, она то и дело заставляла переставлять вещи, все время что-то прятала, из-за любого шороха бросалась к двери, зеркалам и окнам. Иногда это беготня занимала полдня, тогда как я нечего подозрительного не замечала.
— Она ладони прикладывала, активируя зеркало. А потом стучала. Прямых ходов не так уж и много и все они известны. Один из-них ведет ко мне. Я и открывал.
— Ты без ключа приходил вчера. Я точно это видела.
Надо же, я поймала лесовичка «на горячем». Он отвел взгляд в сторону и принялся изучать стену с таким интересом, точно и та скрывала ход. Хотя, кто знает?
— Я проход не закрывал, — признался он и строго добавил, подняв палец-сучок. — Но делать так строго запрещено. Прямое открытие прохода и долгое удержание его в таком положении способствует насильственному проникновению чужеродных миру сущностей, — как по учебнику процитировал он.
— А как понять, что они проникли? — на всякий случай я пробежалась по квартире и заглянула во все шкафы и щели.
— Не волнуйся, — усмехнулся Фома Лукич и коварно закончил, — не заметить их невозможно.
— Угу. Так ты целый день подвергал меня опасности, — сообразила я.
— Дело было чрезвычайной важности. Я торопился.
Он достал из-под рубахи резной ключ такого размера, что от удара таким и сознание потерять не стыдно. Ключ немного потемнел от старости, и выглядел обшарпанным и неаккуратным, но от этого еще более привлекательным. Мне тут же захотелось подержать его в руках, а еще зарисовать и понюхать. Да-да, запахи — моя страсть.
— Было? Все благополучно разрешилось?
— Целая фантомная область исчезла. Но это уже неважно, — вздохнул он. — Теперь торопиться нет смысла. Тогда можно было предотвратить. Теперь осталось исправлять.
Замок повернулся с негромким, но хорошо слышным скрипом. И как я раньше его не услышала? А мне-то казалось у меня чуткий сон?! Лесовичок закончил крутить и вытащил ключ. Свет усилился, но скважина наоборот исчезла, точно не было.
— Входи, — пригласил он и первым шагнул прямо в стекло.
Я повторила трюк. Признаюсь, глаза закрыла. Ни боли, ни жара, ни темноты. Это походило на обычную дверь, в необычной оправе.
Яркий свет в домике Фомы Лукича подсказал, что все закончилось. Лесовичок сидел на кривоногой табуретке и добродушно улыбался.
Его домик казался игрушечным. Все здесь было округло-пузатое. Круглый стол, табуретки на изогнутых ножках, пузатый буфет и горшочки на полках. Печка разрисована цветочками. На окнах кружевные белые занавески. На стене блюдце размером с добрячий поднос. В центре его — красное яблоко: на чем держится — не ясно. По углам комнаты сундуки: комод в моей квартире и то меньше. На лавках цветастые подушки. Около входной двери — рукомойник. Деревенская мечта, одним словом.