Исповедую, всё изложу.
Попрошу Его:
Боже мой – Господи,
В этой просьбе мне не откажи.
Не щади мои старые проседи,
А за сына меня накажи.
…Ему было восемнадцать лет, когда он оказался рядом со мной в нашей торговой точке, которая располагалась в автовокзале «Сайран». Я только что «выплеснул» из себя стихотворение, которое возникло в порыве «любовных сомнений и душевных терзаний», и почему-то незамедлительно протянул листок сыну с ещё совсем «горячим творением», попросив выразить своё мнение. Родион молча прочёл стихи и тихо замкнулся в углу бутика. Через полчаса он вручил мне своё поэтическое видение любовного конфликта. Привожу те и другие стихи.
Мои:
Нежно коснёшься моей головы –
Взор мой порыв твой нежданный поймает:
Чувства любви, что совсем догорают,
Может, сольются и станут новы?..
Тягостные, беспросветные дни…
Милая, милая, что с нами стало?
Наша взаимность давно уж устала –
Чувства раздельны: твои и мои.
Шлейфы горящей Амура стрелы
Вдаль единённую звали когда-то,
Что же случилось и кто виноватый,
Что вместо пламени – горстка золы?!
Стихи сына (его вариант):
Горит огнедышащей болью клинок,
С которым вошли в мою душу сомненья.
И может, тот день уже не далёк,
Когда разорвёт он сознания звенья.
И грудь разорвётся, пылая в ночи,
Не вспомнив остатки любви и надежду,
Услышав откуда-то слово «прости»,
Душа моя – камень, летит она в бездну.
Но может, остынет тот самый клинок,
Что рвал мою душу и мучил мой разум.
И может, тот день уже не далёк,
Когда я отвечу забвенью отказом.
Тогда-то я и понял, что и в сыне моём есть искра Божья, которая прилетела от моего отца ко мне, а от меня к Родиону.
24.02.2019г. Речка. Благодать! Красота! Чудесная погода.
В передаче «Секрет на миллионы» народный артист Владимир Стеклов, вскрыв конверт, в котором хранился его «секрет», произнёс: – Есть такое в жизни, что я не скажу даже самому Богу, не то, что всем остальным!
Страстная его тирада навела меня на мысль: А зачем говорить Богу? Бог итак всё знает. Исповедь, она ведь не для Бога совершается, если даже и перед священником. Исповедь, если она и задумана Богом, она не для Него.
«Но есть, есть Божий суд,
Наперсники разврата.
Есть Божий судия! Он ждёт, -
Он не доступен звону злата –
И мыли и дела –
Он знает наперёд», – сказал Лермонтов.
И мы должны знать, что Богу всё известно. А исповедь, она придумана для самого человека. Она для того, чтобы человек, совершая грехи, мог остановиться и задуматься: а надо ли идти дальше по скользкой дорожке. Не остановиться ли пока не поздно. Вот губернаторы в России крадут и крадут. На Сахалине воровал и воровал без остановки, и доворовался до тюрьмы. А мог остановиться. Исповедь она должна быть в себе и для себя. Даже священник порой не способен удержать в себе секрет прихожанина, если начнут влиять спецслужбы или бандиты с помощью «утюга». Так что все эти исповеди дело окаянное, и может даже страшнее, чем свой самосуд, который призывает остепениться. Остановился во время: и познаешь и «сам грех» и «радость» от его избавления. Верь в самого себя, и не заигрывайся «во-грехах», в искушении. И появится уверенность и спокойствие, которое навеет нечто разумное и благодатное.