– Почему-то мне стыдно, – призналась Екатерина, обессиленно падая на кровать. – Или это похмелье всё ещё продолжается?
– Может, и похмелье – все запасы стаута во вчерашнем пабе ты приговорила к смертной казни, – прикинул Генри.
– Думаешь, я ей понравилась? – Екатерина привстала на локтях.
– Бабушке? Честно, не знаю. У Дженни потом спрошу.
Генри расстегнул рюкзак и начал раскладывать на мозаичном столике профессиональное съёмочное оборудование.
– А камера тебе зачем? – прищурилась Екатерина.
– Как это зачем? У тебя через десять минут онлайн-приём подданных. Я должен снять ваше общение для своей документалки.
– Достали они, эти подданные. – Екатерина со злостью кинула в стену подушку. – Жить не дают! Тошнит уже от них!
– Это от стаута тебя тошнит, – не преминул заметить Генри, раскрывая штатив.
Екатерина в буквальном смысле зарычала, как маленький рассерженный львёнок.
– Добрый день, Семён, – совсем другим, рабочим тоном приветствовала она своего виртуального собеседника спустя несколько минут.
Общение государыни с обер-камергером и просителями организовали «Владычица морская» совместно с «Баюном». Императрица устроилась в Кенсингтонском дворце с лэптопом, и её изображение по Интерсетке передавалось прямиком в библиотеку Зимнего. И «рыбный» лэптоп, и «кошачий» экран, разумеется, были оборудованы мини-камерами.
– Ваш’величество, ваш’величество! – появилось знакомое барашкообразное лицо на мониторе лэптопа. – Здравствуйте, ваш’величество! Уж как мы соскучились по вам!
– Спокойно, Семён, – поморщилась императрица. – Не успели ещё соскучиться, неделю назад всего уехала.
– Успели, успели, – не согласился Столыпин. – Мы тут с Мелиссой Карловной без вас просто разрываемся!
– Не жалуйся, работа у вас такая, разрываться, – назидательно сказала Екатерина. – Ну кто там у меня на приём записан сегодня?
– Председатель правления Русско-Балтийского завода уже ждёт за дверью.
– Вот как? Начальник моего бывшего начальника? Любопытно. Давай-ка его сюда.
Руководитель завода Владимир Михайлович Шидловский зашёл в библиотеку за тысячи километров от Кенсингтона и встал перед экраном. Мрачное лицо его в мини-камеру поместилось, а вот гигантские бакенбарды, похожие на приклеенные к щекам бобровые хвосты, вываливались из кадра.
– Здравия желаю, ваше величество, – буркнул Шидловский.
– Да-да, приветствую, Владимир Михалыч, – небрежно отозвалась Екатерина, откидываясь на мягкую спинку кресла. – Что у вас стряслось?
– Ничего хорошего, – так же угрюмо ответил Шидловский, шевеля своими бакенбардами. «Как ему летом-то в них жарко!» – подумал Генри, который и сам частенько ходил с рыжей щетиной, но чтобы такие мочалки на лице отрастить! – Пузырёв нам в спину дышит, вот что стряслось.