– Какой срок? – по-деловому спросил Гриша, и я не успела додумать, что же я сделаю.
– Семь месяцев… с половиной.
Он нахмурился, и через секунду радостная улыбка вспыхнула на его лице:
– Аришка! Это после нашего свидания! Ты сразу забеременела! Сразу!
Он положил ладони на живот и несколько раз поцеловал его:
– Ух, ты, мой хороший! Солнышко моё! Толкается? – поднял на меня сияющие глаза.
– Как футболист, – буркнула я и не удержалась. – А с чего это ты решил, что ребёнок твой?
Гриша посмотрел на меня, как на совершеннейшую дуру, и ничего не ответил. Прижался щекой к животу и на несколько секунд замер, потом сел на диван рядом со мной.
– Ребёнку дадим мою фамилию, – как само собой разумеющееся сказал он. – Имя можешь выбирать какое угодно, но фамилия будет моя!
– Это как же так?!
Но он как будто меня не услышал.
– Переедешь на квартиру завтра же. Я всё устрою.
– Но я не хочу! – я попыталась протестовать, но он обнял меня за шею и начал целовать…
Так долго, что я забыла, чего не хочу… и помнила лишь, что хочу, чтоб этот поцелуй не прекращался никогда, чтобы сильные руки не выпускали меня, чтобы он всё… Всё! Решил! За меня! У меня не осталось сил сопротивляться. Никаких!
Оторвавшись от моих губ, Гриша сказал:
– Ребёнку здесь жить нельзя. Это гибель для него и для тебя тоже! Завтра же упакуемся и я тебя перевезу. Ты ни о чём не беспокойся, у тебя и у малыша будет всё необходимое: я сильный теперь, я всё смогу сделать! Ты только люби меня… Ариша!
Нежный голос убаюкивал меня, абсолютно лишал воли…
– И кем же я буду? Официальной любовницей? Какой у меня будет статус?
– Милая моя! Всё это время я думал об этом, – прошептал Гриша. – Я не смогу бросить детей, понимаешь? Не Тамару, а Никиту и Аринку! Не смогу… Я хотел подарить тебе эту квартиру и уйти навсегда… Если бы хватило сил… А их, наверное, хватило бы: ты научила меня жить, когда хочется умереть. Но теперь… – он покачал головой. – Даже не знаю, что и делать! Ты окончательно подкосила меня! – он улыбнулся.
– Гришенька, ведь это я решила оставить ребёнка! Это целиком и полностью моё решение! Ты ничего мне не должен… – забормотала я, чувствуя, как язык немеет под его осуждающим взглядом.
– Позволь мне уж как-нибудь всё устроить, – строго сказал он. – Это мой ребёнок, я отец, а в нашей семье не принята безотцовщина! Меня не так воспитали!
– Но как тут можно устроить?! Это невозможно!
– Буду жить на две семьи, – вздохнул Гриша. – Что делать, так поступают многие. Подождём, пока дети станут совершеннолетними, а там…
– А там я выйду на пенсию, и мы будем жить долго и счастливо!