Музыканты постепенно подходили и собирались на импровизированной сценической площадке. Все слушали указания Силы кому, где садиться. Местные парни помогали переносить стулья и инструменты.
Подъехали и мужчины хора из соседнего села. Им, местным, Сила разрешил приехать, а не прийти. Они в широкогорлых бутылях расставляли квас для музыкантов.
– Это что? – спросил их Сила.
– Это квас. Жарко будет. Пить захочется.
– Так у нас вот «Кувака».
– Это вода, а это напиток, – возразили они ему.
Этих тоже рассадили на отведённые им места на импровизированной сцене. Состав музыкантов наподобие оркестра усаживался, и располагался, как просил Сила и как они это отрабатывали на репетициях. Наконец все уселись и расположились на местах. Сила переспрашивал музыкантов о готовности, а те звуком инструмента, а кто голосом, некоторые подъёмом руки обозначали себя и готовность. Высокая трава, кусты и молодые ели частично скрывали участников.
– Меня всем видно? – спросил он. – Ребята кусты отверните, – попросил он своих добровольных помощников, – только ничего не ломайте. Отверните и всё.
Появился первый ярко-красный отсвет восхода на небе, и степь сразу заиграла своей красотой. Ноты на пюпитрах стало значительно легче рассматривать. Сила взмахнул руками в направлении мужской вокальной и группы и…
…Тихо, басовито стало нарастать аккапельное звучание мужских голосов, усиливающихся редким глухим звуком бубна, и приглушённым оттеняющим звуком медной тарелки. Могучая унисонная басовитая тема будила природу. Завибрировало всё вокруг, пространство вершины от мужских басов. Зазвучал речитатив высокого юношеского голоса. Его подхватили струны гитар, за которыми шла партия труб, разносимая по русской степи. Часть, исполненная басовыми струнами семиструнных гитар, долго висела в воздухе. Грубоватые мужские голоса разносили звуковой текст и речь далеко в русскую степь. Песня «Русское поле» сменилась темой духовых «Мокшанского полка». Музыканты подхватывали одну за другой темы мелодий. Стремительное скерцо вырывается из глубины басовых звуков на фоне повторяемой духовыми октавы, а затем несётся вниз, словно «не переводя дыхания». Солнце, которое, когда они начинали действо, ещё не показалось из-за горизонта, теперь практически шествовало над их головой. Если бы не вершина мара, по которому проходил прохладный лесостепной ветер, то жара была бы не выносимой для оркестрантов. И тут новоприбывшие духовики-флейтисты сотворили маленькое чудо, вызвав прохладу своими высокими одами. Затем семиструнные гитары своим синкопированным ровным ритмом создали ощущение быстрой скачки коней по бескрайнему русскому степному пространству. А вдали с вершины мара музыканты увидели лошадок, так что Силе пришлось слегка постучать носком ступни, чтобы привлечь всеобщее внимание. Музыка звучала, извергая свои эмоции. К полудню среди чистого неба стал накрапывать дождь, охлаждая градус раскаленной вершины. К этому времени тема звучла несколько мягче, спокойно сохраняя твёрдый мужской характер. Музыка, подхваченная нагревающимся от земли воздухом, поднималась в высь и ветром с вершины мара, разносилась по простору, звучала и звучала, наполняя силой и вдохновением землю, и разносились на многие километры пространства. Вновь возобновляется стремительный бег, постепенно угасая, словно уносясь в неведомое. Вновь мужские голоса с юношеским звонким начинают и вступают на этот раз с Херувимским псалмом.