– На что вы сейчас живете? Ведь вы уволились? Или вас уволили…
– Живу на то, что есть. Какие-то сбережения… Экономлю как могу.
– Но, как я понимаю, возвращаться вы не собираетесь?
– Нет. Мне некуда возвращаться. Для них я умер.
– О да, я слышала эту историю, – металлический голос неожиданно эмоционально хихикнул. Николай вздрогнул.
– Вы не могли бы отключить это устройство, что искажает ваш голос? Этот металл… Это ужасно!
– Не могу. Тогда меня точно засекут и уволят. Терпите!
– Хорошо… Девушка! Я не знаю, как вас зовут… Может, мы встретимся в нормальных условиях?
– Нет, Николай, я не могу. В отличие от вас, я не могу решиться на подобное. А вы будете склонять меня к этому, я знаю. Вы все же пойдете и… возьмете этот кредит. Умоляю вас, не делайте этого! Они вас закабалят! Или убьют! Про них ходит столько нехороших слухов! …Даже сейчас то, что я делаю – говорю вот так с вами – для меня огромный риск и вызов… Я даже не знаю, что мне за это будет. И я не могу в вас влюбиться. Я вам уже говорила. Вы… не мой тип. К сожалению.
– А вы, наверное, очень красивы…
– Не то что бы очень, но мужчинам я нравлюсь. Пока нравлюсь.
– Ну что же, значит, я буду жить оставшееся мне время один. Жаль, конечно, но ничего не поделаешь. Да, я, пожалуй, возьму этот кредит…
– …Если найдете их, – металлический голос стал почти человеческим.
– …Если найду. Это, возможно, мой последний сеанс. А если я найду их и возьму кредит, то уж точно больше не приду…
– Ясно, – вздохнул металлический голос и со всей теплотой, какую была способна передать техника, добавил: – Удачи вам!
На глаза Николая навернулись слезы, он неуклюже вытер их рукой и стал одеваться.
Каждый день Николай проживал как последний. За окном мела метель, но он не выходил на улицу, мог проспать весь день. Вставал только для того, чтобы попить чай с малиновым вареньем. Потом снова ложился и мечтал о том, как могла бы выглядеть медсестра, с которой он общался все эти месяцы напролет, и каким чудесным мог быть ее голос без искажающей техники. От этих мыслей Николая охватывала приятная расслабленность, и он засыпал счастливый. Он не догадывался, что однажды уже встречал ее.
Постепенно в его сознании день и ночь смешались, и он перестал их различать. Тем более что большую половину дня было темно. Казалось, эта зима никогда не кончится. Однажды Николай включил телевизор: там шла передача о возможной ядерной войне. Он сразу же его выключил. Все время хотелось спать, и Николай спал, спал, спал, приучая себя к новому режиму. Он уже не помнил, когда ел или принимал ванну в последний раз. Сны его становились все более красочными. Он подумал, что скоро совсем перестанет различать реальность и вымысел. Так и случилось. Он полностью погрузился в счастливую дрему и почти не ощущал своего тела. «Я ангел?», – спросил он себя однажды. Это была его последняя связная мысль. Его жизнь стала сном без пробуждения. Яркие образы сменяли друг друга с поразительной быстротой, обжигая мозг, и ни одного из них он уже не мог запомнить.