Прямо-таки безмерная радость взорвалась в груди. Я даже задохнулся от волнения! Сознаться кому-то было бы стыдно – так разволновался от пустячка! Мальчишка! Какая мелочь!
Впрочем, нам было чем гордиться! Ведь вдоль взлётной полосы, может, на целую сотню метров растянулись фантастически большие, словно выведенные сказочным великаном буквы. Они легко читались: «Слава КВКИУ!»
И всё так аккуратненько! Всё под линеечку! И чёрная земля, ещё не иссушенная солнцем, контрастно выделяла каждую буковку на фоне зеленого поля! «Слава КВКИУ!» И мощный восклицательный знак в конце! Вот ведь, молодцы!
«Слава КВКИУ!»
Кажется, там, на аэродроме, – вспомнил я, – наш третий взвод пахал на заготовке дёрна! И кто додумался такое вырезать?! И всё в секрете удержали! Мелочь, а прошибает на всю глубину души!
– Мама! Мама! Там большие буквы как в букваре! – не сдержала восторги Света, вернув и меня в действительность. – Это, конечно, наш Слава написал. Он в старшей группе! Слава Долгов. А у этого Славы такая трудная фамилия, я даже не знаю! А на другой крыше тоже большие буквы были. Они про Славу Капээсэс! Я тоже не знаю!
Мама заинтересованно взглянула в оконце и успела прочитать уплывавшую в прошлое надпись:
– Действительно, слава! Слава КВКИУ! Что за КВКИУ? – обратилась она к мужу. – Лёш, ты-то, наверно, знаешь?
– Наш папа всё знает! – гордо пропела Света так, чтобы сквозь грохот моторов в самолёте это узнали все.
И тогда папа, положив журнал на колени, включился в разгадывание подвернувшейся неожиданно загадки:
– Название какого-то вуза, пожалуй… Буква «К» означает, конечно, «Казанский». Если буква «У» означает университет, то он в Казани единственный, и в сокращении звучит как «КГУ». Стало быть, не наш случай! Остаётся какое-то училище. Странно, кстати, почему университет в Казани носит имя Ленина? Он учился-то в нём всего два месяца, а потом был сослан на перевоспитание в имение матери, в Кокушкино. Мать-то Ленина помещицей была! На мой взгляд, университет следовало назвать именем Лобачевского. Величайший математик мира! В Казанском университете преподавал сорок лет! Двадцать лет был ректором! Да, ладно… Вернемся к нашим баранам.
– А где наши бараны? – с хохотом заинтересовалась Света. – Хочу к баранам!
– Это папа так пошутил! – успокоила девочку мама.
– Ну, да! Всего-то пошутил! – подтвердил папа, не прекращая гадать. – Военное училище, возможно… В Казани я знаю суворовское, танковое и ракетное. Странно только, что в сокращении нет ни буквы «С», ни буквы «Т», ни буквы «Р». То есть, ни суворовское, ни танковое, ни ракетное! Какое же тогда? Музыкальное? Ремесленное? Профессиональное? Педагогическое? Ничего не подходит! Странно… Надо подумать… – сдался папа.