И на посторонние темы не отвлекалась. Разве однажды, когда я опоздал на практическое занятие. Но тогда наш заместитель командира взвода Генка Панкратов сразу за меня вступился:
– Товарищ преподаватель (так принято было обращаться)! Этот курсант выполнял важное задание! Прошу к нему проявить снисхождение! – красиво выразился Генка.
Сильва Васильевна улыбнулась:
– Ну, если командир просит о снисхождении, тогда – другое дело! Но вы меня, как я понимаю, разыгрываете! Так ведь?
– Нет, Сильва Васильевна! Без подвохов. Вы же знаете, что наш курсант Матвеев уже более месяца числится в госпитале. Так вот, именно с ним важное задание и связано. После сложной операции нам приходится курсанта Матвеева ежедневно подкармливать! Приходится носить ему еду.
– Вот оно как?! Похвально! Не пристало товарищей в беде оставлять! Проходите, товарищ курсант, садитесь! – подвела итоги Сильва Васильевна. – А теперь продолжим!
Может, тогда она меня и запомнила? Хотя вряд ли она поняла существо моего «важного задания».
Если же объяснять причину моего опоздания подробнее, то дело было так. Мой друг Олег Матвеев считался уважаемым «лосем», однако на него было страшно глядеть на финише. Очень уж задыхался и во время бега, и потом. Скоро выяснили причину. В ходе планового медицинского осмотра нашли значительные затемнения в лёгком. Направили в госпиталь. Там диагноз подтвердили и рекомендовали хирургическую операцию, однако делать ее в госпитале не стали.
Намечались сложности. Операции на лёгких, которые не так давно стал делать знаменитость Фёдор Углов, делали в стране пока немногие хирурги. Но Олегу следовало удалить лишь верхнюю часть одного лёгкого. Для этого пришлось бы либо удалить его полностью, либо вырезать все рёбра с этой стороны, оставив без защиты сердце. Инвалидность!
В госпитале Олегу посоветовали для начала обратиться к некому Морозову – рядовому хирургу из железнодорожной больницы Казани. Сказали, будто он делает чудеса. Вручили направление от госпиталя и материалы обследования.
Морозов не стал упираться в то, что больной из другого ведомства, сразу поставил Олега в свою очередь на операцию. А потом сам её и сделал, но по своей методике. Действительно удалил всего-то верхушку одного лёгкого, но при этом и рёбра оставил целыми! Сделал из рёбер, как он говорил, форточку. Вот так хирург! Вот так мастер! Но без всяких ученых степеней! А со всей страны к нему съезжались доктора медицинских наук, чтобы научиться!
Но я о другом. О своей роли в том давнем деле.
А роль была проста и связана со следующим. Несмотря на то, что в больнице пациентов нормально кормили, Олег постоянно был голоден, а хирург Морозов его аппетит лишь поощрял, говоря, «это пойдёт в плюс». Потому я и вызвался каждое утро относить из курсантской столовой порцию еды Олегу в больницу. Ему до нормального веса не хватало около двадцати килограммов!