Многие из нас понимали ее состояние, и понимали, что вина одного неисправимого балбеса из нашей среды легла на нас всех. Я даже хотел встать и извиниться, но это было невозможно, ведь Сильва Васильевна сделала вид, будто ничего не заметила.
По голосу своего товарища мы, конечно, сразу узнали, кто нас опозорил, ведь давно знали о каждом почти всё, а распознала ли Сильва Васильевна тот голос, исходивших с одного из тридцати мест, занимаемых опозорившимся третьим взводом? Вполне могла распознать, поскольку вела в нём практические занятия, часто заслушивая то одного, то другого курсанта. Но запомнила ли?
Только во время сессии мы узнали ответ на этот вопрос. Третий взвод, сдавая экзамен по математическому анализу, показал немыслимо низкий результат. Средний балл за взвод составил – 2,87! У них оказалось такое количество двоек, которого училище по математике ещё не знало!
Это было грустно и смешно ещё потому, что достигнутый на экзамене средний балл совпал с ценой бутылки водки! Дополнительный повод для насмешек.
Все, конечно, догадывались, что в столь диковинном результате хотя бы частично проявилась скрытая месть Сильвы Васильевны, но никто, кроме пострадавшего третьего взвода ее за это не осуждал. И самое главное, что никто при всём желании даже из этого взвода не мог обижаться на нее обоснованно. Более того! Скорее всего, Сильва Васильевна никого умышленно и не топила. Просто третьему взводу она не протянула руку помощи, хотя другим взводам помогла, как всегда. И было понятно, что у нее ещё не прошла обида, нанесённая подло и незаслуженно. Ведь обычно к курсантам Сильва Васильевна относилась весьма благосклонно и уважительно.
Теперь давно растаявшая во времени та неприятная сцена сдаётся мне весьма занятной ещё и потому, что за ушедшие годы уже современные милые женщины, нас окружающие, изменились чрезвычайно сильно.
И ведь не только внешне. Если в моей молодости они изобретали любые приёмы, лишь бы ни одна складочка на одежде ненароком не выдала их женского естества, то теперь у них этого нет и в помине!
Ничего мы не замечали тогда и у нашей Сильвы Васильевны. Уж не знаю, что разглядел наш шут!
А что теперь?! Теперь любая девица считает большим упущением, если ее одежда не проявляет её скрытые формы с абсолютной точностью, будто она голая!
Меняются, однако, не только моды, времена и нравы. И даже не их восприятие разными поколениями! В моё время женщины, между прочим, как это ни обидно для кого-то, не на словах знали такое понятие, как женская честь. Теперь для многих честь – лишь устаревшее слово. Не более!