Так просто сказал о своих чувствах к Насте совершенно постороннему человеку. А ей не смог, боясь услышать молчание, увидеть безразличие, желание избавиться от моего присутствия в жизни и никогда не знать. Боюсь быть отвергнутым.
«Нет, нет и еще раз нет!» — никогда не отпущу! Пусть ненавидит, если хочет, если так проще…
Признаюсь, обязательно признаюсь… Все будет: и семья, и дети…
Но как же трудно!
Глава 6. Это сложнее, чем кажется
Настя
Два дня тянулись бесконечно долго.
Больница — не способ отвлечься, сменить обстановку, тем более по такому поводу… для меня печальному… Это моя первая беременность. Не знаю, что думает Матвей, мы не обсуждали, вероятно, рад, ведь избежал ненужных проблем, разве может быть иначе…
Хотелось оказаться в тишине и одиночестве. А если хозяин решит, что игрушка не совсем еще сломалась, пришла в негодность — то хотя бы обнимет и поцелует, позволит уснуть в крепких руках, под ритмичные звуки своего сердца и волны согревающего дыхания.
С ужасом и счастьем для себя поняла, что хочу детей от него: маленькую, красивую девчушку, с ямочками на пухлых щечках, с такими же сочными зелеными глазами и копной темных вьющихся волос. Где счастье в этой мечте — величина абсолютная, не требующая пояснений, проста и понятна. Но вот почему с ужасом… Мои ощущения твердят: спокойной жизни не будет… или уже не будет…
— Одинцова, выписывают! Собирайся уже, муж скоро приедет, — заглянула в палату медсестра не первый раз, а я не могу заставить себя встать.
Передернуло от слова «муж» и фамилии Матвея, употребленной в женской форме по отношению ко мне.
«Ага, спешит и падает жениться… Тихомирова я…» — хотя не сильно рвалась, вернее не рвалась вовсе, разубедить тут кого-то, что мы никто друг другу. Раз он заплатил за мое пребывание — поддержала эту безобидную игру. Ладно, если быть откровенной, звучит приятно. Особенно, когда эти дни он писал сообщения, от которых губы непроизвольно улыбались, навещал вечером, не давая скучать и впадать в уныние, звонил перед сном… Видимо, все-таки вину чувствует за собой — лично так расценила его поведение.
— Ты не готова еще? — голос вошедшего в палату Матвея вывел из задумчивости. — Насть, переодевайся.
Понимающе киваю, встаю с постели, взяв свою одежду. Встречаюсь с ним взглядом и, не отрывая глаз, иду в ванную комнату. Он странно смотрит, будто пытается решиться на что-то… Перегородил собой путь и молчит. А потом притянул к себе за затылок и поцеловал. Было в этом поцелуе нечто больше, чем необходимость прикоснуться ко мне… Я всеми фибрами ощущала, что небезразлична ему. Может, именно это он не смог сказать? Или снова обманываюсь? — Фантазия разыгралась и выдает желаемое за действительное, подсовывая иллюзорные картинки…