— Спать хочу, — отворачиваюсь обратно. Сверху ложится пушистый плед. Он уходит.
На самом деле, спать — желания нет. Сказала это намеренно, чтобы оставил одну. Хочется подумать о многом. Не покидают мысли, что частичка любимого мужчины была во мне, жила три недели и покинула, словно напоминание — он тоже исчезнет. Положила руки на живот, ощущая внутри пустоту. А ведь были подозрения о беременности, но не придала этому значения, сославшись на невозможность. Просто удивляюсь, как у нас получилось? — ничтожные два процента… Хотя с такой половой активностью…
…Я все-таки поспала немного, а когда встала: оказалось, что одна в квартире.
На столе стояла еда, накрытая крышкой, и еще теплая. Матвей ушел, оставив записку:
«Съешь меня» — гласила она.
Провела по буквам — красивый почерк, чисто мужской, с уверенным нажатием. Он идеален во всем. Для меня, конечно.
Ощутив, что действительно проголодалась, съела все.
К этому моменту вернулся Матвей. Мы столкнулись в коридоре. Он был на пробежке. Никогда бы не подумала, что пот на одежде может так сексуально смотреться, а в сочетании с усиленным мужским запахом и парфюмом — будоражит мысли.
— Настя, у тебя такой взгляд…
— Какой? — ощущаю, как разволновалась от простой близости глаз. И нервно кусаю губы.
— Я лучше в душ, — тихо говорит он.
Не могу унять возбуждение. Знаю, нам нельзя, но так хочется касаться его, целовать… Решаюсь на безумие с моей стороны.
Иду в ванную. Торопливо скидываю одежду. Матвей не слышит от шума льющейся воды, как бесцеремонно врываюсь в душевую кабинку. И прижимаюсь нетерпеливо к его спине.
* * *
Матвей
Я не ожидал, когда ощутил руки на себе.
Резко развернулся и, схватив Настю за запястья, прижал к кафельной прохладной стене. Она скромно улыбается и снова кусает губы. Ее полная грудь вздымается, упираясь в меня — что приводит в движение моего дружка.
— Что ты делаешь?
— Я… — она смотрит с полминуты, молча, потом тянется, желая поцеловать.
Отстраняюсь.
— Настя! — сжимаю сильнее ее запястья, пытаясь привести в чувства.
— Немного ласки… и все… — с придыханием произносит, а у меня внутри все кричит — требует утоления желания и потребности именно в ней.
— Я с трудом терплю, чтобы не накинуться на тебя… Не дразни… Нельзя… — мой голос вибрирует от того, как хочу.
— Матвей…
Во взгляде столько просьбы, что не выдерживаю и жадно целую губы, шею, терзаю грудь… Она выгибается навстречу. Возвращаюсь к губам, отпустив ее руки, которыми обнимает меня и теснее прижимается. Касаюсь красивого живота и упругих ягодиц. Нежно ласкаю пальцами между ног, срывая заветные стоны… и трепетную дрожь наслаждения… Хотел бы я ощутить всю мою девочку, неповторимый вкус и сладость, но ей надо восстановиться.