Проснулась я от звонка будильника и обнаружила, что меня придавило чем-то тяжёлым.
— Эй! — воскликнула я. — Какого чёрта ты тут делаешь?
— Прости, — сонным хриплым голосом ответил Костя, убирая закинутые на меня руку и ногу. — Прилёг рядом, чтобы посмотреть на тебя, и случайно уснул.
Он был в рубашке и брюках. Две пуговицы от манжета глубоко отпечатались у него на правой щеке и виске.
Ну как тут злиться?
— Тебе же в командировку сегодня? — уточнила у него.
— Выезд в одиннадцать. Ещё успею. Пивну чаю и пойду.
Уже стоя в прихожей после выгула Дружка, Костя не удержался и поцеловал меня. Жадно, будто он измождённый пустыней путник, а я фляга прохладной родниковой воды.
— Прогони меня, а то я сорвусь… — пыхтя от возбуждения, прошептал он.
Не успела я подключить к разговору мозг, как мои губы произнесли в ответ провокационное:
— Сорвись!
И всё. А дальше полетевшие в разные стороны ботинки, дорожка из одежды на полу, негодующе ворчащий Дружок…
Диван, в отличие от больничной ванной, не ставил нам ограничений в виде всего одной позы для секса.
Пружинные блоки натужно заскрипели от ритмичных движений двух тел. Дыхание в минуту превратилось во всхлипы, шумное глотание воздуха и сумасшедшие рваные поцелуи с прикусываниями.
Начало наших с Костей отношений не знало такой страсти. А теперь что-то изменилось. Может, мы зажгли друг друга? Или это временный эффект? Так сказать, гормональный взрыв после кризиса?
Первая всепоглощающая эйфория в моей жизни. Сумасбродство полное, но я что ли дура, чтобы об этом жалеть?
— Маленькая моя… — ласково водил ногтем по моему плечу Костя, когда мы после кульминации лежали в обнимку, ещё не расцепившись. — Люблю тебя.
Я не ответила. Признаться в любви в ответ язык не повернулся. А вдруг Костя снова предаст меня? Нет уж, подожду, пока моё доверие к нему восстановится.
— Я должен идти, — сказал он и осыпал поцелуями мою щёку и шею. — Мне пора. Ты ведь дождёшься меня?
— В каком смысле дождусь? — не поняла я.
— Я хочу, чтобы, когда я вернулся из командировки, у нас с тобой всё было хорошо. Ну так как?
— Ладно. Иди уже, — благословила я его. — Не хочу стать причиной твоего увольнения.
— Я напишу тебе вечером, — и он торопливо собрался и ушёл.
***
Днём на физвосе мне стало плохо.
То ли сумасшедшие любовные скачки с утра пораньше растормошили мне всё нутро, то ли наступают женские дни, то ли… Да ну на фиг! Не-не-не, я на такое не подписывалась! Чур меня, чур!
Боль внизу живота быстро прошла, и я решила, что заклинание «чур меня!» сработало. Душа моя успокоилась, ум переключился на дела насущные и жизнь потекла по-прежнему.