Если бы мне когда-нибудь сказали, что мой брат пойдет на измену, я бы не побоялась выступить в его защиту перед кем бы то ни было, потому что и мысли не могла допустить подобной.
Это ведь Давид. Он как никто знает ценность семейных отношений. Чтит верность, любовь. Господи, он ведь любит Ани!
— Мариам! Посмотри на меня!
Я смотрю. Смотрю и вижу чужого человека, абсолютно мне незнакомого.
— А как же Ани? — лицо девушки вдруг всплывает в подсознании, стоит представить, что с ней будет, когда она узнает.
Это ведь так больно, когда любимый человек предает. Давид для нее всё. Нужно видеть, какими глазами она смотрит на мужа. В них столько обожания, покорности, любви.
— Ты подумал о ней? — срываюсь на крик, понимая, что на ее месте я бы не пережила подобного. — А Гор? Арман?
— Мариам, перестань! — Давид рявкает, снова хватая меня за плечи, — Ани ничего не знает и не узнает! Ты ей не скажешь, поняла? — грубо встряхивает меня и вынуждает посмотреть в свои лживые глаза. — Ты поняла? Ни слова ей!
— Ты заставляешь меня лгать? — отчаянно мотаю головой, чувствуя, как рушится все то, что раньше имело смысл.
— Не лгать, а молчать! Если ты не хочешь разрушить мою семью!
Краем глаза замечаю, как Оля крепко зажмуривается, а потом отворачивается.
— Ты сам ее разрушил. Как ты мог? Как мог переступить через брачные клятвы? Наплевать на жену и…
Озвучить то, чем они здесь занимались, у меня не выходит.
— Поехали домой! — Давид резко разворачивается, хватает валяющуюся на стеклянном столике рубашку и набросив ее на плечи, собирается открыть дверь, но я понимаю, что не смогу. Не смогу сейчас посмотреть в глаза Ани без сожаления. Прятать эмоции не мое лучшее качество. Все сразу все поймут и тогда….
Сердце сжимается, стоит предположить, чем все может закончиться.
— Я не поеду. Здесь останусь.
Давид сжимает зубы и давит взглядом. Знает меня и прекрасно понимает, что спокойно общаться с Ани после увиденного просто не смогу.
Хорошо, что они завтра улетают.
— Мать искать будет. Поехали!
— Не будет, я отпросилась у отца.
Несколько долгих секунд он буравит меня тяжелым взглядом и, хлопнув дверью, выходит из квартиры.
Звенящая тишина заползает в уши и травит осознанием. Сгорбившаяся фигурка Оли с громким всхлипом съезжает по стене на пол.
Я смотрю на подругу и только сейчас, увидев одинокую дорожку от слезы на щеке, вдруг вижу все в белом свете. Она любит его… Любит до сих пор и все эти годы врала, что забыла.
— Ты же знала, что он женат.
Голосовые связки хрипят, сама не узнаю свой голос.
Оля снова всхлипывает и роняет лицо в ладони.