Насытившись, он сухо поблагодарил за угощенье и тут же ушел, несмотря на предложение Гордаса присоединиться к их братству. А еще через несколько дней тело этого молчаливого парня Харди выловил в реке, когда охотился на бобров, но браслета при неудачнике не оказалось.
В начале второго месяца Гордас уже не считал путешествие на Маракх развлекательным мероприятием. И если первое время он пытался разговорить и без того общительного Хайди, задавал вопросы о его прошлом, что-то рассказывал сам и даже шутил над их не таким уж бедственным положение, то теперь все чаще уходил в себя и молчаливо обдумывал текущие планы.
Похоже, подобные метаморфозы происходили и в сознании напарника. Да тут еще Харди подвернул ногу, кубарем скатившись с холма прямо в холодную реку, два дня он хромал, а потом сутки не поднимался с лежанки, отказываясь от еды. Друзья стали общаться еще меньше, обсуждая будничные дела, и редко вспоминали вслух прежний комфортный быт. Бешено тянуло домой.
Теперь Гордасу снилась девушка с длинными золотистыми волосами. Он чувствовал на своей руке ее тихое сонное дыхание и просыпался от невыносимого желания обнять и расцеловать милое лицо, увидеть в ответ ласковую, зовущую улыбку.
«Соня! Как еще долго мне быть в разлуке с тобой… Время остановилось, замерло, словно хищный зверь в засаде, готовя новый удар. Надо сосредоточиться на самом насущном – еда, ночлег и безопасность, но порой твой образ сам появляется перед глазами и хочется взвыть… Я должен вернуться живым, и я это сделаю. Для тебя и… для него тоже».
— Харди, я вчера нашел тропу на болото. Кажется, там кто-то уже проходил до меня – довольно широкий след, здорово примята трава. Пойдем вместе, может, отыщем ягоды.
— Иди один, у меня не получится.
— Нога еще болит? Опухоль, вроде, спала. Ладно, принесу тебе мох, обвяжем вокруг лодыжки, вдруг полегчает. Только не раскисай, слышишь! Оставить тебе большой нож? Я возьму второй - самодельный.
— Стой! Еще забери чужие браслеты.
— Зачем?
— У тебя они сохранятся лучше.
— Эгей, брось ныть! Мы же убрались от прежней стоянки и еще не разводили огонь, нас не должны вычислить. Никто к тебе не придет, не трусь, а я постараюсь принести ягод. Любишь сладкое?
— Люблю. Сладкое… Ха-а-х… Самое сладкое – это женщина, правда же? Особенно, когда она тоже хочет тебя.
Гордас с тревогой смотрел на капли пота, обильно стекающие со лба товарища, Харди тяжело и хрипло дышал. Что за дрянь он сумел подцепить? Подумаешь, легкий вывих сустава, раны не было, откуда взяться заражению. Или это простуда после недавнего купания, любой эридоктор поставил бы парня на ноги за десять минут, мгновенно проведя диагностику и введя в кровь нужное лекарство. Кому нужны эти «крысиные бега», если рискуют умереть ни в чем не повинные люди...