Толстяки зажигают (Касымов) - страница 63

Артём жил именно той весёлой жизнью, о которой всегда мечтало его «я». Той, которую он считал идеальной для себя. Откуда взялось у него это представление о проживании в весёлой коммуне добрых друзей? Мультики, в огромном количестве «поглощаемые» им в детстве, где многие люди, существа и очеловеченные животные жили вместе и каждый день общались и веселились друг с другом; молодёжные американские комедии, в привлекательном свете показывающие студенческую жизнь: веселуха в общежитиях, постоянное совместное времяпровождение, братства, сумасшедшие вечеринки и путешествия… Наверно, это всё оказало влияние, внесло свою лепту.

В реальной жизни устроить такое было практически невозможно. Где ж там взять такую беззаботность для себя и ещё нескольких, подходящих по духу и интересам людей? Все куда-то спешат, у каждого полно дел, проблем – реальных, надуманных, нужных, бесполезных…

Взять хотя бы друзей нашего героя с работы. Не забыли ещё «обеденную группировку»? Приятно и весело было Артёму с ними. Отличные, добрые отношения связывали их. Отношения, которые разлетелись бы в пух и прах, начни они жить в одном доме вместе… Кто должен мыть посуду, готовить, идти за продуктами? Кому и сколько нужно закидывать в общую кассу – делать это по возможностям или потребностям? Кто оставил носки в коридоре? Почему дети не дают поспать в выходные? Почему я должен скидываться на замену батарей, если не считаю это нужным? Эти и многие другие подобные вопросики, которые сначала будут замалчиваться, потом произноситься с улыбкой – очень скоро станет заметна её натянутость, - рано или чуть позже получат хороших союзников в лице гнева и раздражения. Это уже будут не вопросики – это будут вызовы на спор и скандал. Этакие зажжённые спички, бросаемые человеком, облившим себя бензином. Как бы вы не ответили такому человеку – как бы не отбили спичку, - итог будет один: пожар. Промолчите? Спичка отлетит от вашей спины и… снова пожар.

В мире матрицы всё было по-другому. Друзья Артёма не были обременены сложными делами и заботами. А дел, которые отнимают энергию и время, отрывают от родных и близких, не принося в итоге ничего, они себе не изобретали. Немного и радостно работали и много, счастливо отдыхали – эту фразу – предварительно поставив глаголы в неопределённую форму, - можно назвать девизом их мира. Они не уступали в доброте нашему Добряку, который, между прочим, здесь стал ещё добрее, чем в реальной жизни. Там у него бывали небольшие вспышечки злости и возмущения, когда кто-то нагло нарушал святость очереди, грубо обзывался, чуть не сбивал его на пешеходе и орал, будто был прав… Разные ситуации, в которых люди вели себя по-хамски и наплевательски – особенно в отношении него, - возмущали и немного разбалтывали сосуд его души, позволяя злости оказаться сверху. Ненадолго, конечно. Не позволяло лёгкое и воздушное содержимое этого сосуда надолго задержаться тяжёлой злости на поверхности.