- Когда вы хотите лететь, господин Крамер?
- О, это деловой разговор, - оберст-лейтенант преобразился. - С вашего позволения, герр полковник, - он взглянул на часы, - через сорок минут.
- Обслужите немецкий самолет, - бросил Демин дежурному.
- Герр полковник очень любезен. Я бы не хотел так просто проститься с вами. Мы должны выпить по бокалу вина... за дружбу, герр полковник. Затем Крамер обратился к сухощавому немцу с голубыми глазами: - Штольц, зиген зи битте вайн*.
_______________
* Принеси, пожалуйста, вина.
Штольц тут же направился к двери.
- Проводите его к самолету, - приказал Демин дежурному.
Когда было принесено вино, Крамер наполнил два бокала.
- А ваши коллеги - трезвенники? - спросил Демин.
- В немецкой армии младшие чины не должны позволять себе вольности в присутствии старших офицеров, - заметил Крамер.
- Ну что ж, - произнес Демин, - выпьем за то, чтобы между нами не было разлада. Пожалуй, это единственное, чего можно желать сейчас в отношениях между нашими странами. Не правда ли, господин Крамер?
- О, да, конечно, - с улыбкой пробормотал Крамер. Он отпил глоток кислого рейнского вина. - Только печально, что эти отношения не греет русский климат. - Крамер на мгновение мысленно перенесся в ставку фюрера: там опасались, что из-за позднего вскрытия рек и тяжелого бездорожья нельзя будет раньше начать русскую кампанию. Затем он взглянул на Демина и как можно вежливее спросил:
- Скажите, герр полковник, как долго будут продолжаться холода?
- Природа имеет свои законы. А нам, русским, не привыкать к холодам. Но почему это интересует вас?
- О, обычное любопытство... Холод - нехорошая вещь, - поморщился Крамер. - Весной много воды... болота. Дороги непроходимы... В таких условиях нелегко жить.
- Никто не выбирает себе родины, господин Крамер.
- Вы любите Россию, - немец улыбнулся. - Конечно, в ней просторно, много земли... А Германия живет тесно, как в клетке...
- Поэтому вы и решили расширяться...
Поняв намек, Крамер не проговорил ни слова. Только прикусил тонкие губы. Его пальцы так крепко сжали бокал, что, казалось, он вот-вот хрустнет.
- Нет-нет, - наконец заговорил он. - Немецкий народ и мой фюрер добры. Я не ручаюсь за достоверность, но, как мне сказал один авторитет, прабабушка нашего фюрера крестилась в русской церкви. Кажется, Осташково.
- Может быть. Но этот факт мало что меняет в наших взглядах на вещи...
- Герр полковник, - с настойчивостью перебил Крамер. - Я понимаю, русские положительно не желают, чтобы германское оружие было... в общем... неудобно направлено... Но если русские будут иметь благоразумие удержаться от войны, то последствия побед германского оружия могут быть очень выгодны для вашей нации.