Все мое тело сотрясло от отвращения.
Избавившись от презрения в голосе, на его лице растянулась фальшивая улыбка.
— Сядь. — Проявляя галантность, он выдвинул стул и пригласил меня присесть. — Присаживайся, это будет долгая встреча.
Я желала прикоснуться к его руке и услышать, как бьется его пульс, желала получить удовольствие от сознания, что каждый его удар сердца мог быть последним, что его дни были практически сочтены.
Скоро Дэниель, скоро…
Крепко стиснув челюсть, я не произнесла ни слова, за которые могла бы понести наказание.
Мужчины в похожих строгих костюмах не сводили своих глаз с меня. Их возраст варьировался от шестидесяти лет с легкой сединой в волосах до тридцати, судя по светлым волосам, в которых не было ни одного седого волоска.
Дэниель с такой силой задвинул стул, что мой живот с прижался к краю стола. Я сделала вдох, выпрямляя спину, при этом испытывая крайний дискомфорт, чтобы терпеть неудобную позу.
Его золотистые глаза встретились с моими, смотря на меня самодовольно с толикой тщеславия.
Я сотру это мерзкий взгляд с твоего лица.
Мои пальцы дернулись, желая обхватить рукоятку кинжала.
Дэниель уселся рядом со мной, в то время как раздалось шипение с другой стороны от меня:
— Не смей открывать свой рот, пока тебя не попросят об этом. Поняла?
Мой взгляд нашел Жасмин. Ее руки покоились на столе, вокруг ее среднего пальца красовалось симпатичное золотое кольцо, а инвалидное кресло находилось на небольшом деревянном возвышении, таким образом ее кресло находилось в одной линии со стульями других гостей. Она выглядела как наследница, одетая в черную блузу с черной лентой вокруг горла. Она была воплощением горюющей сестры.
Я не куплюсь на это.
Я недооценила ее — думала, что она была преданной и заботливой. Она сыграла свою партию лучше всех.
Отводя взгляд от нее, я посмотрела на остальное семейство Хоуков. Как и Жасмин, они были одеты во все черное. Бонни выглядела так, словно заковала свое старушечье тело в черные кружева, дополняя это блестящей бриллиантовой брошью. Кат был одет в безупречный костюм из черной рубашки и галстука. Даже Дэниель идеально вписывался в весь этот спектакль, затянутый в ансамбль из черного оникса и атласного жилета.
Я никогда не видела столько тьмы как внутри, так и снаружи. Они сняли свои кожаные жилеты, облачив себя в траурные одежды.
И все для чего?
Чтобы вызвать сочувствие окружающих? Чтобы сыграть идеальную роль горюющей семьи, даже несмотря на то, что они были теми, кто совершил убийство?
Я ненавижу тебя.
Я презираю всех вас.
Кат прочистил горло.