— Пяти минут хватило, — он скрежещет зубами и засовывает руки в карманы, его широкие плечи поднимаются к ушам, когда он пытается не отморозить себе зад.
— Сэм, а что здесь делаешь ты? — спрашиваю, плотнее запахивая блейзер. — Вчера ты ясно дал понять, что покончил с этим фарсом.
— Так и есть.
— Тогда зачем ты здесь? — мой голос эхом разносится по переулку, эмоции начинают всплывать на поверхность.
— Я, блядь, здесь, чтобы спасти тебя от самой себя, — огрызается он, сердито выпячивая челюсть.
— Почему ты считаешь, что меня нужно спасать?
— Потому что ты ведешь себя как совершенно другой человек, Мэгги. Ты сама не своя. Становишься той версией, которую, как ты думаешь, он хочет, и это глупо. Не меняйся ради парня. Ты не такая.
— Сэм, как хорошо ты вообще меня знаешь? — Я уже сама себя больше не знаю, так откуда, черт возьми, знать ему?
— Я уж точно знаю тебя лучше, чем этот придурок! — рычит он низким голосом.
— Неважно, — огрызаюсь, недоверчиво качая головой.
Кажется, при этом слове что-то вспыхивает в Сэме, он приближается ко мне, весь вибрируя от чего-то мощного. Чего-то ошеломляющего и, возможно, даже немного пугающего.
Он скрещивает руки на груди.
— Ты любишь шардоне, ненавидишь пиво и не умеешь шутить о рыбалке.
— Что ты делаешь? — спрашиваю я, но он не останавливается для ответа.
— Ты испытываешь болезненное наслаждение, когда будишь людей. Полагаю, ты стала очаровывать Марва в магазине наживки, потому что тебе было неприятно сознавать, что он подумал о тебе при первой встрече. Ты настолько упряма, что, как бы ужасно у тебя что-то не получалось, ты никогда не сдашься. Когда ты расстраиваешься, тебе становится жарко. Ты чертовски ненавидишь холод, но очень любишь подледную рыбалку, потому что там есть обогреватель, и я почти уверен, ты наслаждаешься, воображая море возможностей для рыбы, которую ловишь и выпускаешь.
Дыхание застревает в груди, не в силах вырваться наружу, потому что ничто не могло подготовить меня к этому натиску слов.
Покачав головой, Сэм наклоняется ко мне и добавляет:
— К черту твоего бывшего. Я знаю тебя. И за то короткое время, что я тебя знаю, я никогда, ни разу, даже на долю секунды не думал, что ты — примитивная. Сумасшедшая? Да. Мечтательница? Безусловно. Идеалистка до такой степени, что веришь в несбыточные сказки? На сто гребаных процентов. Но ты так далека от примитивной, Мэгги. Ты как самый большой улов дня, которого, как ты знаешь, никогда не бывает много, даже если будешь ловить рыбу всю оставшуюся жизнь.
Глаза наполняются слезами, потому что он столько всего говорит, но мне все равно чего-то не хватает.