Она закатывает глаза и отшвыривает мою руку, в результате чего лед выпадает из салфетки.
— Надеюсь, ты понимаешь, что я не собираюсь влюбляться в рыжебородого рыцаря в сверкающих доспехах.
Смеюсь, услышав такое описание.
— О, понимаю! Если ты не поддалась обаянию Марва, то уж точно не поддашься моему. — Я поднимаю руку и глажу себя по подбородку. — Кстати, этот цвет называется «мандариновый брутал».
Она хихикает, отчего кажется совсем юной, но если бы мне пришлось угадывать ее возраст, я бы дал ей, по меньшей мере, двадцать один год.
— Я бы не назвала твою бороду мандариновой… скорее темно-красной фасолью. Но как бы то ни было, вам, рыжим, повезло, что из-за принца Гарри вы снова в моде, — говорит она с ухмылкой, покусывая нижнюю губу, отчего я начинаю думать, что она со мной флиртует.
— Пффф, — говорю я, закатывая глаза и вытаскивая меню из-за держателя для салфеток. — Рыжие никогда не выходили из моды. Мы подобны прекрасному вину, которое просто должно немного состариться, прежде чем нас можно будет оценить в полной мере.
Я протягиваю ей меню и беру свое, глядя поверх него на нее, в то время как она смотрит в свое меню. Она определенно выглядит спокойнее, чем до этого, так что это хорошо. Но она явно не из тех, кто любит проводить время на свежем воздухе и тусоваться в рыболовном магазине. Больше похожа на бывшую чирлидершу или участницу конкурса красоты. Из тех, кто делает маникюр раз в две недели, а не из тех, кто запускает руку в ведро с мелкой рыбешкой.
Так какого хрена она здесь забыла?
Барб, пожилая официантка, которая всегда здесь работает, прерывает мое бесстыдное разглядывание.
— Что могу вам предложить? — спрашивает она, убирая посуду, вытирая стол и подавая нам стаканы со свеженалитой водой.
Как только отхожу от сердечного приступа, вызванного тем, что меня поймали за разглядыванием, заказываю гамбургер и картошку фри. Девушка кивает и заказывает то же самое, еще раз удивляя меня, когда не берет салат.
Когда Барб уходит, решаю перейти к делу.
— Послушай, то, что сказали те придурки, было полной чушью. Но, должен сказать, здесь ты действительно кажешься, словно рыба на суше, — заявляю я, намеренно каламбуря. — Что ты здесь делаешь?
Она снова хмуро смотрит на меня.
— Почему я как рыба на суше? Потому что девушка и выгляжу определенным образом?
— Отчасти, — отвечаю я, непримиримо пожимая плечами. — Извини, если это сексизм, но у нас в «Приманке и снастях Марва» не так много похожих на тебя женщин. Барб — единственный источник эстрогена у здешних парней, и я почти уверен, что она уже претерпела, — я делаю паузу, поднося руку ко рту и шепча, — «изменения».