Вот так, не побоявшись немилости высших инстанций, дал отпор этот грубоватый, громадный мужик нелепым обвинениям. Комиссия уехала ни с чем, да, наверное, им стало как-то не по себе, а там, наверху, тоже нашлись разумные люди, и история с обрезанием казахских ребятишек так и осталась без последствий. Народ смеялся над идиотизмом партийно-советских идеологов, жил и работал, растил и обрезал своих детей.
А первый секретарь Алпысбай Жакупов, около двадцати лет руководивший районом, стал легендой!
…В то время подверглась гонению домбра! Этот древнейший двухструнный музыкальный инструмент, спутник казаха на протяжении многих веков и в радости и в печали, вдруг оказался неугодным советской власти. Ее неофициально окрестили пережитком прошлого и дали понять, что пропаганда народной музыки нежелательна. И все, домбра сначала ушла в тень, а затем постепенно исчезла. Представляете, на родине величайшего народного певца, композитора Биржан-сала, в городе, где покоится его прах, школьники в середине шестидесятых годов днем с огнем не могли сыскать настоящую домбру! Да и в школах уже не особо приветствовалась игра кюев – степных симфоний на домбре и пение народных песен в ее сопровождении.
Я смастерил из простых сухих досок домбру, склеил, сделал струны из тонкой кишки козы и начал учить внуков, как мог. Так я сопротивлялся мракобесам от советской власти!
Только через несколько лет, усилиями разумных патриотов-казахов домбра опять приобрела свой высокий статус.
Переживая вновь в памяти всю свою вековую жизнь, поймал себя на мысли, что при всей кровавой тирании и несправедливости, жизнь есть жизнь, и в ней есть как плохое, так и хорошее. Если задать прямой вопрос, чего же было больше – зла или добра, я бы затруднился ответить. А кого больше встречал – хороших людей или подонков? Тут вообще невозможно ответить однозначно. Дело в том, что один и тот же человек в одной ситуации проявляет себя молодцом, а в другом случае оказывается, мягко говоря, не совсем на высоте. Такова жизнь, и таков людской род, и с этим ничего не поделаешь. Надо принимать всех такими, какие они есть, и стараться самому оставаться человеком.
Может, я ошибаюсь, кто знает. Но в одном уверен – выносить однозначный приговор целой эпохе отдельного народа или такой сложной страны, как Советский Союз, где жили много национальностей, нельзя! Объективно это невозможно, а судить субъективно и предвзято, загонять в узкие рамки многогранную историю глупо. Даже жизненный путь одного человека не вмещается в судейский приговор обвинителей прошлого. Все было в ту эпоху: и хорошее, прекрасное, возвышенное, а так же плохое, гнусное, отвратительное. Что поделаешь, такова величие жизни, такова история, которая не знает «если…»