Вдруг я увидел сотканную из грязно-серых облаков на фоне черных, громадную, на большую часть обозреваемого неба, страшную пасть акулы с множеством острых зубов, на кончиках, подернутых дымкой. Туловище ее таяло вдали, но в нем из таких же серых облаков, словно отражая темную воду, вырисовывались десятки мелких акул. Их косяк немного заворачивал под нижнюю челюсть – и к этому месту по цветовой гамме, будто наливался водой, готовый рухнуть с небес в исконную среду обитания – и растворялся в огромной пасти большой акулы.
Как всесильная судьба, смотрела акулья пасть с небес, готовая съесть меня живьем. Океан оглушительно грохотал, но к нему добавился и другой рев. Гулкий и мощный рев с мрачного неба.
Неожиданно я почувствовал, что бестелесная сила обволакивает меня и тянет вверх. Я попытался уцепиться за что-нибудь, но вокруг не было ничего, кроме воды. Я вырвался из объятий океана и полетел вверх, оставляя снизу бушующую пучину. Полетел прямо в черное небо, прямо в разверстую пасть акулы, и мне казалось, что океан теперь сверху, а я падаю вниз. Я закричал, но мой крик тонул во все нарастающем реве.
Я проснулся от своего крика. Руки сновали, судорожно нащупывая твердую почву. Когда понял, что подо мной постель, я сел. В оглушительной тишине пульс, словно металлический язык в колоколе, бился об виски. Вокруг было темно, но светлой зимней ночи было достаточно, чтобы узнать очертания моей комнаты. Потребовалось некоторое время, чтобы я почувствовал себя в безопасности, однако тяжелое послевкусие сна не проходило. К нему же прибавилось ощущение дежа вю, которое в последнее время преследовало меня часто.
Я снова лег и попытался заснуть. Но стоило сомкнуть глаза, как меня захлестнула новая мысль, окончательно разрушившая мои надежды на спокойный остаток ночи. Я вспомнил, что об этом сне мне рассказывал сотрудник несколько дней назад. Говорил, что ему это приснилось, но, в силу ограниченного лексикона и абсурдности сна, он не мог, как следует описать его. Однако теперь я понял и ощутил все тонкости и детали, которые он хотел до меня донести.
На этот раз, по пути на работу, мне удалось сесть почти сразу. Я был уставший и разбитый. Пару дней назад я не спал полночи из-за кошмара про шторм и, несмотря на то, что в последующие дни я высыпался, мне никак не удавалось собраться с силами и вернуться к прежней бодрости.
Я томно смотрел в окно на одинаковые улицы, до тошноты знакомые уставшим глазам, и лишь изредка переводил взгляд в салон маршрутки. В один из таких моментов я обратил внимание, что на центральном зеркале заднего вида, куда водители обычно вешают иконки, четки и тому подобное, висят плюшевые игральные кости. Их было три штуки, и они подрагивали и вертелись в такт «Газели», подпрыгивающей на неровной дороге. Вследствие этого постоянно менялись комбинации чисел, в зависимости от того, какой стороной повернуться кубики. Я не особо за этим следил и не подсчитывал, лишь наблюдал за их хаотичным движением.