Тамара вновь взглянула на картину. Она не знала ее названия, но мысленно называла ее «Он ушел».
– Извини, конечно, Том, а… как она тебе, вообще-то? Симпатичная хотя бы? Молодая? – робко спросила Карина.
– Как? Яркая. Темпераментная. Она не чистокровная итальянка – папа у нее француз. Видимо от него ей достался золотистый цвет волос. А волосы – шикарные! Длинные, густые, жесткие – как грива! Сложена пропорционально. Ну, что еше? А! «Сиськи», конечно! – Тамара улыбнулась, но в глазах была печаль. – Знаешь, Карина, тогда, во время этой встречи втроем, я думала, что это конец. Хотя виду не подавала – максимально постаралась проявить гостеприимство, весело болтала с ней по-английски. Думаю, она не догадалась о наших отношениях, потому что, когда он вышел на балкон курить, она призналась мне, что влюбилась в него с первого взгляда, и теперь не может представить, что он исчезнет из ее жизни. И даже заплакала. И, веришь, мне было ее искренне жаль, потому что я, как наверное, никто другой, ее понимала. Хотя сама я никогда бы не согласилась связать свою жизнь с этим неисправимым, отчаянным ловеласом…
Посетителей в «Шоколаднице» с каждой минутой становилось все больше. Шум голосов, смех, звон посуды, музыка, негромко звучащая из развешенных по углам динамиков немного отвлекли Тамару от рассказа.
– Карина, твой кофе, наверное, остыл.
– Да уж какой кофе! Я заинтригована так, что про все забыла! Это же еще не конец истории? – спросила с надеждой в голосе.
– Далеко не конец, – вздохнув, ответила Тамара. И, машинально повертев в руках кофейную ложечку, продолжила.
– Он вернулся через два года, и, как ни в чем не бывало, заявился ко мне – даже без звонка. Надоело ему в Италии, видите ли! – Тамара горько усмехнулась. – Конечно, прошло много лет с тех пор и события того времени давно уже не бередили душу. Но сейчас, впервые рассказывая о них, она вновь ощутила такую знакомую ей щемящую грусть, что захотелось плакать. О чем могла плакать взрослая, вполне самодостаточная женщина? Об ушедшей молодости? – о возрасте, когда все ярко, все звонко, все искренне, когда каждый новый шаг – открытие, а новая встреча сулит бездну еще неизведанных, головокружительных ощущений, когда каждое увлечение кажется «последней любовью»? Тамара справилась с подступившими слезами, отпив из чашки уже холодного кофе.
– Вы понимаете, Карина, то есть, ты понимаешь, – от волнения она запуталась в местоимениях, давно выработав привычку обращаться ко всем на «вы», – наша связь продолжалась много лет. Хотя, после его внезапного возвращения, «связью» назвать наши встречи раз в полгода было бы неправильно. Я до сих пор не понимаю, что заставляло его приезжать ко мне и общаться так, как будто мы расстались вчера. И что побуждало меня не отказываться от этих встреч. У него никогда не было недостатка в женщинах – только подмигни, любая – его. Потом я второй раз вышла замуж. Причем мой новый муж знал о существовании в моей прошлой жизни любовника. Но на момент знакомства с ним я уже порвала ненужную и унизительную для меня связь. Хотя общаться мы не перестали – он бывал у нас в гостях и даже периодически привозил какую-нибудь новую пассию. Я уже не обращала на это внимания, реагировала на любую девицу абсолютно спокойно – мне казалось, что все давно перегорело. Мой новый союз вполне удовлетворял меня – жили мы дружно, муж был заботлив, внимателен, ласков. Мне не на что было жаловаться, и не было повода искать приключений на стороне.