Мечтая, чтобы это продолжалось вечно, он прекрасно понимал – этому суждено прекратиться. Осторожно опустив голову, желая увидеть ее лицо, способное лишь достигнуть его груди, он смог уловить только черты носа, до идеала аккуратного, с плавной, еле заметной горбинкой, локоны волос, высвобожденные преднамеренно из оков ультрамариновой шерстяной шапки. Не сломив нежный захват, он не смог бы вывернуться для поцелуя, слишком велика была разница в росте, и слишком крепки были ее объятия. Только приняв, что сломить эти объятия ему не хватит решимости, выпрямив голову, уже желая затянуться и совершенно не желая кофе, он глубоко вдохнул, машинально облизав губы в надежде потребить те малые крохи никотина и смолы, как нежные руки стали высвобождать его – все эти изменения навлекли на него чувство упущенного момента. Но не успел он предпринять контрмеру или просто покрыть свое разочарование скудной гримасой или глупой шуткой, как те же руки, только отпустившие, стали подниматься вверх. Схватив каждой рукой воротник куртки, вынуждая поддаться и наклониться. Наградой всему стал поцелуй, сначала твердый и скованный, а после нежный и открытый.
Сейчас он с удовольствием вспоминает, словно смотрит событие со стороны, видит ее, стоящую на носочках в красных зимних кроссовках, видит дотлевающую сигарету в его уже свободной руке и след на снегу от брошенного им кофе, желая высвободить другую руку и прижать ее ближе к себе. И только одну брошенную фразу из освободившихся позже уст: «Я так рада, что встретила именно тебя».
Завершенное воспоминание вернуло его домой и посадило обратно на стул в ту же самую позу. Правда, тарелка оказалось наполненной только наполовину, а жизнь ощущалась вновь полностью пустой. Не раз он пытался выловить момент в гуще воспоминаний, когда все стало таким как сейчас. И перестало напоминать тот волшебный момент. Как и должно, обвинял он во всем только себя. Он так любил мечтать, представлять и верить, что все воплотится. Так вдохновенно это делал, что заразил и ее. Возможностью снова по-юношески мечтать и неотступно ожидать. И в итоге они вместе мечтали по ночам, любили друг друга и верили в неизбежное счастье, безнадежное богатство, бесконечную любовь. Они просто вместе мечтали, что все будет только хорошо, и когда стало ясно – такой мечте никогда не сбыться, больше не смогли смотреть друг другу в глаза.
Погрузиться полностью в поиски глубин разочарования ему не позволил шум, подсказывающий об изменениях в соседней комнате. Это позволило ему вспомнить – в квартире он не один. Приободрившись возможностью пообедать в компании своего ребенка, он старался развеять накатившую тоску. Напевая какую-то простую, но неизвестную ему мелодию, девушка грациозно проникла к холодильнику.