Только что он в буквальном смысле растоптал нового врача отделения. Он разбирал с ней больного и не вынес кучи неточностей, ошибок, необоснованности терапии. «Влада, так не делала. Она всегда была точна, собрана и пунктуальна»- пронеслось в голове,-«Но я не могу ее больше видеть, я ее уволю, и буду работать с этой.» Тоска съедала, но раздался телефонный звонок. Его вызывал Валера.
Влада писала историю. Дина возмущенно рассказывала о визите к шефу.
-Вы понимаете, он мне объяснил, что такой бездарности как я больше нет. Даже голос не повысил, ровно спокойно, кишки вытащил. Я не знаю, как с ним работать, я на работу иду, у меня коленки дрожат.
-Дина, ты не права, я его вижу и млею, до чего хорош. А умница какая, ну пусть я для него дурра, я ему и говорю, что я дурра, но готова учиться. Выслушиваю лекцию, а сама им любуюсь.
-А я его боюсь, мне не до его синих глаз. А Вы Влада Владиславовна, Вы же давно с Иваном Александровичем работаете и как?
-Сработались как-то. Вы бы лучше больными занимались, расчирикались как галки.
-Влада Владиславовна, у Вас неприятности?
-У меня все в порядке. Работы много.
Она встала, держась за поясницу, и пошла в палату. Посмотрела больных, побеседовала, сделала назначения и вернулась в ординаторскую.
-Устаю, страшно. Девочки, что же Вы сидите, это же реанимация. Девочки, Вам в палатах торчать надо, а не заведующего обсуждать.
-Сейчас пойдем.
Они вышли из ординаторской. Влада наконец осталась одна. Слезы невольно навернулись на глаза, и все заволокло туманом. Она положила голову на руки и тихо всхлипывала. Сейчас ей было ужасно жалко себя, свою пролетевшую жизнь. Своего еще не рожденного, ребенка, дочку и сына, уже почти взрослых, но таких наивных и неприспособленных к жизни. Впереди маячил развод. Она понимала, что Иван не передумает, не простит ей обмана. А она только хотела его вылечить, мучилась, страдала, видя ухудшение его самочувствия. И уцепилась за идею со стволовыми клетками. А он ничего не хотел слышать. А детей еще вовсе не хотел. И не потому, что не любил их, а потому, что боялся. Сколько лет они прожили вместе, а он так и не поборол свой комплекс. Все не хотел быть обузой, стеснялся того, что болен, что может умереть и не успеть вырастить детей. Слезы лились по щекам, Влада никак не могла остановиться. Это был первый срыв за все время их расставания. Девочки вернулись в ординаторскую, принесли ей воды, какие-то капли. Но не отпускало. Она ругала себя за свою слабость, но все равно не могла остановиться. Даже не могла поднять голову и открыть глаза. Вдруг она почувствовала, руки на своих плечах. Его руки, она не могла ошибиться, она знала их .