— Ты прав, Мила сильная. И она личность. Чего же тебе не хватало с ней?
— Глупостей.
— Ты их нашёл. Понимаю. Заметила.
— Можно подумать, что ты глупостей не делала.
— Делала, Илюша. Только когда я свои глупости совершала, я любила. И делала их ради любимого человека, пусть и против себя самой.
— Так и попали твоя жертвенность с моим эгоизмом на одну и ту же чашу весов.
— Добрый ты. Так что насчёт работы?
— Конечно — да. Сейчас выпишусь, и определим тебя.
— Ты бы Милу своим замом сделал. Она толковая, и она потянет.
— Потянет, но она художник.
— А ты предложи. Поплачься, насколько тяжело тебе сейчас, а доверить никому, кроме неё, не можешь. Ну, не мне тебя учить искусству управления и обольщения.
— Ты не понимаешь, у нас дети с ней, дочки-близняшки. Яна и Анита. Они на четыре месяца старше Мишки. Ты слышишь, что я тебе сказал?
— Так вот чем ты сердце своё добил. Миша твой сейчас где?
— У Милы — и папа, и Миша. Только папа, в отличие от меня, внучкам радуется.
— Погоди, Илюша. Ты детей видел?
— Конечно, видел, они так мне рады были. Ждали, представляешь, ждали они меня, знали по фотографии…
— Предложи ей работать с тобой. Предложи, Илюша.
Лара ушла. А я всё думал. Думал о женщинах. Таких, как Мила, или как Лара. Не умеем мы их ценить.
После обеда спал весь тихий час. А потом в палату вбежали они, все трое. Сокровища мои. Устроились у меня на коленях и наперебой рассказывали, как живут, и как играют, и во что, и про книжки, и про дедушку, и про песочницу, и что подрались с местным мальчиком, который не верил, что Мишка их брат родной, причём девочки подрались. И как мама Костика приходила к дедушке разбираться, а он её чаем напоил.
Я бы их слушал и слушал, и с рук бы не спускал никогда. И носы у них у всех троих одинаковые. И мимика родственная проскакивает. Мои же. Все трое мои.
Вот оно, счастье. Не заметил, как два часа пролетело. Мила домой засобиралась.
— Илюш, я все документы заму передала и его заявление на увольнение подписала. Дальше что? Надо же дела передавать кому-то. Он две недели отработает и всё.
— Может быть, примешь дела? Я не шучу, Мила, я серьёзно.
— Я не специалист.
— А если Ларису в помощь? Мила, подумай.
— Фирма неделима, как я понимаю? Алевтина на неё претендовать не может?
— Нет. Не может.
— Илюш, тут твой юрист звонил, говорит, у Алевтины деньги закончились, просила перевести.
— Перевела? — я внимательно смотрел на её реакцию, а она очень старалась изобразить безразличие.
— Нет. Отказала. Сказала, что оговорю с тобой сумму, и буду переводить первого числа каждого месяца однократно.