— Вызову Загорского.
— Звони, я послушаю, что их величество скажет.
Позвонила, выслушала расценки платного отделения. Нет, она это не потянет. Самой же тоже надо и за квартиру заплатить, и поесть — каждый день желательно.
Маминых сбережений уже не осталось, все ушли за время болезни. Тётя Валя тоже не бесплатно с ней сидит.
Вся надежда у Марины только на себя.
— Ну, так что делать-то будешь, Марина? — слова тёти Вали вернули в действительность. — Пойми, не спать ночами ты не можешь. Тебе в операционную на утро. Там люди. Да кому я это всё объясняю. Надо в стационар.
— На сколько? Лучше не будет.
— Не знаю, тебе отдых нужен.
— Ага, больную мать на чьи-то руки, а сама отдых себе устрою?
— А если ты сгоришь? Кому нужна твоя больная мать будет? Ты молодая, Марина. Тебе бы свою жизнь устроить. Дитё родить.
— Дитё? Родителей хоронить страшно, а детей… Нет, не о том вы думаете.
— Хорошо, думай сама. Я пойду, отдохнуть мне надо. А ты всё равно с мужиком встречаешься, так забеременела бы, родила. А я помогу.
— Нам с вами мамы хватает.
— Сама старая будешь, кто тебе стакан воды подаст?
— Благодарные пациенты.
— То-то они Тане много подали и помогли. Любовник и тот скотина, нет, чтоб помочь, заработать на горе пытается. Подумай. Подумай, Мариночка, над моими словами.
— Я подумаю. Что-то тихо. Неужели спит?
Татьяна Сергеевна спала и улыбалась во сне. Марина тоже улыбнулась ей. Потом проводила тётю Валю, села с книжкой. Зачиталась. Часа три было тихо. А как ложиться спать — началось:
— Витя! Витя! Да где же тебя черти носят? Я пашу как проклятая, я работаю, а ты что? Не уходи, Витя! Не Уходи! Витя! Витя!
========== Часть 3 ==========
Утром после обхода Марина, подошла к Коле.
— Отпусти меня сегодня. Очень надо.
— Ты же просила номер снять… Нет, Мариш, не могу. И номер не снял. После обеда нам нового зава представлять будут. Нужно быть на рабочем месте.
— Кто он, знаешь?
— Нет, понятия не имею. Шеф сказал, что сюрприз. И почему он? Может быть, она?
— В хирургии? Скорей всего, мужчина.
— А твоя мать? А ты?
— Исключение. Бывают же исключения, да?
— Бывают, и порой очень талантливые.
— Ну, это ты загнул, я обыкновенная. Да, ты вчера спрашивал про Прокофьева из третьей палаты, я его выписываю.
— Как так?
— У него опоясывающий лишай, Herpes zoster, оперировать всё равно невозможно, да и боли давал он, а не желчный.
— Но камни есть?
— Есть. Поносит он свои камни ещё какое-то время. Мы договорились о последующей операции, после выздоровления.
— Подозревала, да?
— Да. Почти уверена была, ждала высыпаний. Так отпускаешь? Плановых операций у меня сегодня нет.